Холодная кровь

– Зачем вам четыре? Вас же только двое, – удивилась Мариэтта. Салфеткой промокая лицо, она наблюдала за тем, как содержимое сумок выгружается на ее ковер. Макс проигнорировал ее замечание.

– Три незарегистрированных мобильных телефона, две запасные батареи. Нин, это все надо зарядить.

– Хорошо, – сказала она, записывая за ним.

– Господи, мне столько времени понадобилось, чтобы купить все это… И везде толпы народу, все затариваются к Рождеству. Хотя еще даже не декабрь.

– Слушай, отвалила бы ты. Иди лучше чайник поставь! – вспылил Макс, свирепо зыркнув на нее.

– Пять тысяч. Только ради этого и терплю. Пять тысяч, будь они прокляты, – пробормотала Мариэтта, покидая комнату и закрывая за собой дверь.

– Десять тысяч! – крикнул ей вслед Макс и снова повернулся к Нине. Она нервно грызла кончик ручки. Макс вытащил большой набор «Харибо». – Смотри, специально для девочек. Им понравится. Чего здесь только нет: мармеладные мишки, бутылочки кока-колы…

Слабо улыбнувшись, Нина записала и это. Макс вытащил две запасные батареи к ноутбуку и затем – длинную желто-красную пластиковую коробку. И присвистнул:

– Ни фига себе. Даже не поленилась сходить в специализированный магазин походного снаряжения. – Он открыл коробку и извлек из нее два длинных желтых цилиндра с красными отвинчивающимися колпачками на каждом конце, как показалось Нине. – И купила что надо. Две парашютные сигнальные ракеты. Я бы не удивился, если б тупая корова вместо ракет притащила брюки-клеш[54].

Нина наблюдала, как он рассматривает длинные пластиковые цилиндры.

– Как они действуют?

– Держишь вот здесь. – Макс показал на стрелочку в верхней части корпуса. – Отвинчиваешь снизу это. – Он отвернул колпачок на одном конце цилиндра. Крышечка соскочила, из цилиндра выпал хвостик шнура. – И дергаешь. И огненная ракета взвивается в воздух на триста футов… – Макс аккуратно приставил колпачок к корпусу цилиндра и крепко его завинтил. – Это, Нин, наш путь к спасению. Вторая ракета – резервная. Теперь ясно?

Она кивнула.

– А твой приятель… На него можно положиться?

– Я ему доверяю. Он знает, что отхватит солидный кусок выкупа. А это самый верный залог доверия.

Нина обвела взглядом вещи, разложенные на ковре.

– Даже не верится, что мы на это решились.

Макс бережно уложил сигнальные ракеты в коробку и повернулся к ней.

– Решились, Нин, – сказал он. – И мы исполним свой план. Ради нас. Это наш шанс на достойную совместную жизнь. Шанс распрощаться с нашим нынешним жалким существованием – без денег, без надежды, без перспектив. И обстоятельства складываются в нашу пользу. Это наш звездный час. Мы должны вцепиться в представившуюся возможность обеими руками. Никто не пострадает.

Нина посмотрела Максу в глаза и на мгновение почти ему поверила.

В тут ночь Нине не спалось. Пару часов она смотрела на мирно похрапывавшего подле нее Макса, потом встала и бесшумно спустилась вниз, чтобы согреть себе молока. Ставя на газ маленькую кастрюльку, Нина краем глаза увидела стационарный телефон, стоявший на столике в коридоре. На цыпочках она вышла в коридор, прислушалась. Тикали часы, на плите шипел газ. Нина сняла трубку, поднесла ее к уху. Гудок на слух казался теплым и ободряющим. Телефон матери она знала наизусть. Он не менялся много лет. Она запомнила его еще в детстве, когда училась отвечать на звонки – брала трубку и говорила: «Алло, 0208 886 6466», как это обычно делала бабушка. С гулко бьющимся сердцем Нина начала набирать номер: 0, 2, 0, 8… 8, 8, 6… 6, 4, 6… Палец завис над последней «шестеркой»…

– Кинуть его хочешь? – раздался чей-то голос. Вздрогнув, она повернулась и увидела Мариэтту, сидевшую на диване в темной гостиной.

– Нет. – Нина опустила трубку на рычаг.

– Меня не проведешь.

– Что?

– Я сама кого хочешь проведу… – Мариэтта грузно поднялась с дивана и прошаркала в коридор. Яркий свет, лившийся с потолка, подчеркивал каждую морщинку на ее лице, мешки под глазами. На ней был застиранный белый махровый халат, из-под ткани кармана проступали очертания пачки сигарет и зажигалки.

– Боишься, да? – спросила Мариэтта. Она обняла Нину и поцеловала ее в макушку.

– Да.

– Вот что я тебе скажу, девочка. Я почти всю жизнь живу в страхе, и мне от этого одна только польза.

Нина заплакала. Мариэтта отстранилась от нее и отвесила ей пощечину.

– Прекрати. Тебе представилась возможность уехать из страны. Не упускай свой шанс, ясно?

Потрясенная, Нина поднесла руку к горящему лицу:

– Я думала, вы не хотите знать, что мы намерены сделать?

– По-твоему, я дура? Или глухая? Завтра ты поедешь с Максом, поняла? Не поедешь – я позвоню в полицию и все им расскажу. Знаешь, что бывает в тюрьме с такими девчонками, как ты? Думаешь, ты нужна такая кому-то из своих родных? Для них ты теперь современная Майра Хиндли.

– Я не такая, как она… – начала Нина.

– Вы убили четверых. У них твоя ДНК, твои фото. Они запросто установят твою причастность к этим преступлениям. Совсем, что ли, идиотка? Ты будешь сидеть пожизненно. Если только не решишь повеситься в камере на простыне.

– Стерва, – обругала Мариэтту Нина.