Холодная месть

— Хорошо, доктор Эстерхази. Расскажите мне, что случилось.

Эстерхази рассказал в подробностях от начала до конца, запинаясь, собираясь с мыслями, всхлипывая. Балфур прилежно записывал. Дослушав, захлопнул блокнот и приказал:

— Пойдете с нами к месту происшествия.

— Я не уверен… — Эстерхази судорожно сглотнул. — Я не смогу… опять туда…

— Уверен, что сможете, — сухо заметил инспектор. — С нами пара гончих. И мистер Грант. Он знает болота как свои пять пальцев.

Встал, глянул на часы — большой наручный хронометр, каким пользуются яхтсмены.

— У нас пять часов светлого времени.

Эстерхази неохотно поднялся, изображая уныние и растерянность. Снаружи полицейские нагружали себя веревками, рюкзаками и разным оборудованием. У начала подъездной дороги кинолог выгуливал на газоне пару гончих на поводке.

Часом позже, пройдя вдоль склона Бен-Дерг, команда прибыла к краю Фоулмайра, отмеченному прерывистой линией валунов.

Над болотами лежал туман. Солнце уже клонилось к горизонту, терявшемуся в серой дымке. Ветер стих, стало душно. Болотные «окна» казались черными гладкими зеркалами. Слегка пахло прелью.

— Доктор Эстерхази, куда идти? — хмуро спросил Балфур, сложив на груди руки.

Тот растерянно огляделся:

— Все такое одинаковое…

Нет смысла усердствовать. Пусть выясняют сами.

Огорченный Балфур покачал головой.

— Инспектор, псы взяли след, — донесся из тумана сочный шотландский выговор егеря. — И приметы есть кой-какие.

— Это здесь вы зашли в болота? — спросил Балфур.

— Должно быть…

— Отлично. Собаки пойдут по следу. Мистер Грант, держитесь с ними впереди команды. Мы с доктором Эстерхази — последние. Мистер Грант знает верную тропу, идите по его следам.

Инспектор замолчал, извлек трубку, заранее набитую табаком, закурил.

— Если кто-нибудь завязнет, не мчитесь к нему, будто стадо чертовых болванов. Сами завязнете. У нас есть веревки, телескопические штанги с крючьями, спасательные круги. Можем вытащить любого, угодившего в зыбун. — Он пыхнул трубкой и обвел взглядом остальных. — Мистер Грант, хотите что-нибудь добавить?

— Да, — ответил маленький сморщенный егерь тоненьким, почти девичьим голоском, опираясь на трость. — Если завязнете — не барахтайтесь. Осторожно лягте на грязь, пусть тело плавает на поверхности. — Он пристально посмотрел на Эстерхази из-под косматых бровей: — Мистер доктор, когда вы гонялись по болоту за оленем, вы видели какие-нибудь приметные места?

— Какие места? — спросил Эстерхази конфузливо. — Тут же пустошь, все одинаковое…

— Руины, кучи камней, отдельные валуны — вот я о чем.

— Руины… да, вроде бы мы проходили мимо.

— Как они выглядели?

— Если память не подводит… — Эстерхази наморщил лоб, изображая напряжение памяти. — Кажется, загон каменный и развалины небольшого домика на пригорке, а за ним — болота, влево тянутся.

— Ага, старый загон у лога, — заключил егерь и, не говоря более ни слова, затопал по траве, мху и вереску.

Гончие с кинологом поспешили следом. Егерь ступал уверенно и споро, наклонив голову и крутя на ходу тростью. Косматые седые кудри, выбивавшиеся из-под нахлобученного кое-как твидового кепи, казались нимбом.

С четверть часа двигались в тишине, прерываемой лишь сопением и поскуливанием псов и шепотом кинолога. Небо вновь затянуло плотными облаками. Хотя до заката было еще много времени, смерклось. Полицейские включили мощные фонари, зашарили снопами света в холодном тумане. Изображавший растерянность и невежество Эстерхази слегка испугался: вдруг и в самом деле заблудились? Все выглядело странно и незнакомо.

Спустились в очередную пустынную ложбину — и вдруг собаки замерли. Забегали кругами, принюхиваясь, а затем кинулись вперед, натянув поводки.

— Стоять! — прикрикнул кинолог, дергая поводки.

Псы возбужденно залаяли. Басовитые хриплые звуки, подхваченные эхом, покатились над топями.

— Что с ними? — раздраженно спросил Балфур.

— Не знаю. Стоять! Место!

— Бога ради, оттащите их! — заверещал Грант.

— Ч-черт!!

Кинолог дернул поводки на себя, но собаки изо всех сил рванулись вперед, захлебываясь лаем.

— Осторожно! — вскрикнул егерь.

Испустив полный отчаяния и ужаса вопль, кинолог рухнул в трясину. Проломил тонкий слой мха, забарахтался, замахал руками. Пес угодил в топь рядом с ним, и лай сменился жалобным скулежом. Животное забило лапами, вытянуло шею.

— Не дергайся! — заорал Грант, его тонкий голосок прозвучал как собачий визг. — Ложись на топь спиной, ложись!

Но кинолог, объятый паникой, не обратил внимания на совет.

— Помогите! — завизжал он, расплескивая грязь, трясясь и дергаясь.

— Шест сюда! — скомандовал Балфур.

Полицейский спецкоманды уже сбросил рюкзак и отвязал шест с закругленной рукоятью на одном конце и широкой веревочной петлей на другом. Он раздвинул телескопический шест, стал на колени у края зыбуна, петлю затянул вокруг талии, конец с ручкой протянул над топью.

Пес затявкал, загреб передними лапами.

— Помогите! — завопил утопающий кинолог.

— Болван, хватайся!! — заорал Грант.

Тонкий визгливый голос пробился в затуманенный паникой рассудок, и кинолог вцепился в ручку.

— Тяни!