Холодная война против России

Когда я сформулировал задачу перед специалистами своего управления, то раздались недовольные голоса: «А что, у нас нет Государственного банка? Что будет делать Министерство внешней торговли? Куда подевались советские банкиры, которые постоянно работают за рубежом и руководят советскими банками?» На такие вопросы у меня ответа не было, и пришлось сослаться на предположение, что, возможно, нам доверяют в таких делах больше, чем иным специалистам, репутация которых может быть подмочена постоянными связями с заграницей. Такие спонтанные реакции возмущения не были редкостью, но люди быстро успокаивались, польщенные тем, что именно к ним обращаются со столь неординарной просьбой. Но оставалась большая проблема — как решить поставленную задачу. Ведь разведка никогда не занималась такими делами, у нас не было даже представления о необходимом технологическом процессе, а срок был поставлен весьма жесткий — одна неделя.

Началась работа, в которой все было импровизацией. Одним поручалось вычертить график движения цен на золото за последние три года; другие занимались выявлением состояния мировых запасов этого металла, ходом строительства новых шахт, разрезов; третьи оценивали научно-технический прогресс в области золотодобычи и его влияние на себестоимость золота; четвертые исследовали кривую забастовочного движения на приисках, пятые — промышленное и торговое потребление металла и т. д. и т. п. Не раскрывая предмета нашей заинтересованности, мы втемную опросили широкий круг специалистов, так или иначе связанных с золотом. В конце недели мы собрались и в процессе «мозгового штурма», длившегося несколько часов, обсудили все собранные сведения. В результате пришли к выводу, что в ближайшие три-четыре недели будет сохраняться устойчивая тенденция роста цены на золото. Вывод сформулировали в неформальном рабочем документе, адресованном председателю КГБ, и в состоянии невероятного нервного напряжения стали следить за колебаниями и скачками цены на проклятое золото на бирже.

* * *

Мы не были подготовлены к таким поручениям и выполняли их на уровне просто здравого смысла и неглубокого научного исследования. К счастью, небеса были милостивы к нам. Цена на золото действительно в указанный период шла все время вверх, и мы, как дети, радовались, что угадали правильно, хотя в душе чувствовалась тревога при мысли, что неважно обстоят дела у государства, которое обращается к нам с такими заданиями.

Нам приходилось неоднократно составлять документы об организации сельскохозяйственного производства в социалистических странах Восточной Европы, особенно в Венгрии. И мы подолгу думали, как объяснить, что рекомендации «передовой» сельскохозяйственной науки в СССР о введении ротации культур не совпадают с практикой в той же Венгрии или в США, где по нескольку лет кряду сеяли кукурузу на одних и тех же полях, применяя точно разработанную систему внесения удобрений. Приходилось думать не о получении образцов и технологических документов, а уже об описании организационно-производственного, управленческого дела. Это порождало отчаяние.

Разведка на постоянной основе занималась проблемами дна Мирового океана, ее представители даже участвовали иногда в международных совещаниях экспертов, которых на чиновничьем жаргоне называли «подонками». Проблемы Арктики и Антарктики также не сходили с повестки дня, причем заниматься ими приходилось вовсе не в разведывательном ключе, а в плане политики, экологии, экономики, транспорта и т. п.

Все подобные поручения размывали контуры профессионального поля деятельности разведки, вели к появлению элементов поверхностности, непрофессионализма в освещении достаточно случайных для разведки проблем. Они вызывали раздражение в коллективе, и это раздражение иногда выливалось и в открытых выступлениях на производственных совещаниях.

Мне трудно объяснить, почему с «самого верха» обращались с такими вопросами в разведку, но думаю, что причины следующие: во-первых, разведка обязательно выполняла поручение в точно указанный срок, и, во-вторых, мы никогда не уходили от ответственности, не напускали тумана и неопределенности в свои документы. Мы обычно говорили, что считаем свой прогноз верным на столько-то процентов (от 60 и выше).

Слава богу, что у разведки появилось собственное научно-исследовательское подразделение, которое сняло часть нагрузок информационно-аналитического управления. Располагая большим количеством открытых источников информации, это подразделение могло ответить на много вопросов, рожденных слабой компетенцией наших высших руководящих структур.

* * *