Четвертый урок
– пытаясь найти наиболее приемлемый для себя выход из кризиса, что вполне естественно, важно вместе с тем не загонять противную сторону в безвыходное положение, оставлять открытой возможность для поиска взаимоприемлемых компромиссных решений без или с минимальной потерей лица для обеих сторон.Пятый урок.
Огромное значение для мирного разрешения карибского кризиса имели личные качества американского и советского лидеров: при всей их непохожести оба они в итоге оказались способными, руководствуясь здравым смыслом и проявив политическую волю, выйти на такие решения, которые отвечали как главным целям каждой из сторон (для СССР – ограждение Кубы от угрозы вторжения, а для США – устранение ракет с Кубы), так и общей для всего мира цели – не допустить перерастания кризиса в большую войну. Такой исход кризиса нельзя считать гарантированным во всех случаях. Многие из имевших касательство к карибскому кризису, а также его исследователей вполне резонно, по-моему, с ужасом задавались вопросом, какой оборот принял бы этот кризис и во что бы он вылился, будь на месте Кеннеди, например, такой деятель, как Рейган, а на месте Макнамары – Уайнбергер.Глава 6. НА ПОДСТУПАХ К РАЗРЯДКЕ
Воздействие карибского кризиса на дальнейшие отношения между Советским Союзом и Соединенными Штатами было неоднозначным. В известной мере кризис подстегнул гонку вооружений между ними. Что касается Советского Союза, кризис укрепил его руководство в стремлении достичь ракетно-ядерного паритета с США путем форсированного наращивания стратегических вооружений. Ибо было ясно, что при почти двадцатикратном преимуществе, которое имели США в области стратегических вооружений на момент карибского кризиса, они были хозяевами положения. И если не в этом, так в каком-то другом случае при каком-то другом президенте подобное соотношение сил могло бы иметь более тяжелые последствия для Советского Союза, чем в случае с Кубой. Поэтому, хотя и раньше у советского руководства были планы наращивания стратегического арсенала, карибский кризис, безусловно, подстегнул этот процесс.
Вместе с тем и в данном случае подтвердилась русская пословица «Нет худа без добра», как и ее американский эквивалент «Each cloud has a silver lining» (что можно перевести примерно как «через всякую тучу пробивается луч надежды»). Взглянув в лицо ядерной опасности, не только осознав ее разумом, но и эмоционально пережив страх перед ней, лидеры обеих стран прониклись пониманием необходимости предпринять шаги, направленные на уменьшение опасности возникновения ядерной войны. Уже в дни кризиса Кеннеди сказал своему другу, английскому послу в Вашингтоне Ормсби-Гору: «Мир, напичканный ядерным оружием, не поддается управлению. Если мы пройдем через этот кризис, мы должны действительно встать на путь разоружения». Хорошо знавший умонастроение Кеннеди его помощник Шлесинджер писал впоследствии: «Что касается Кеннеди, то его взгляды претерпели после Кубы качественное изменение: мир, в котором страны угрожают друг другу ядерным оружием теперь казался ему не просто иррациональным, но невыносимым и невозможным миром. Куба, таким образом, сделала ясной ту истину, что у всего человечества есть общий интерес – предотвратить ядерную войну, интерес, намного превышающий те национальные и идеологические интересы, которые когда-то казались самыми главными».
По свидетельству Трояновского, после карибского кризиса взгляд Хрущева на мир, на отношения с западными странами тоже заметно изменился. Как и Кеннеди, он в результате кризиса, пожалуй, впервые почувствовал не в теории и в не пропагандистской полемике, а на практике, что угроза ядерной войны и ядерного уничтожения – это реальная вещь, и, следовательно, надо всерьез, а не на словах искать пути к мирному сосуществованию.
Подобные изменения в умонастроениях американского и советского лидеров обещали возможные положительные изменения и в сфере их практической политики. К сожалению, Кеннеди оставалось жить немногим более года, да и у Хрущева было в запасе всего два года до ухода с политической арены.