Холодная война. Свидетельство ее участника

В июле, когда уже определился благоприятный исход переговоров о прекращении испытаний ядерного оружия в трех средах, Хрущев публично высказался за то, чтобы вслед за этим, не теряя темпа, стороны договорились о замораживании, а еще лучше – о сокращении военных бюджетов, о мерах по предотвращению внезапного нападения, о сокращении иностранных войск в обоих германских государствах, о заключении пакта о ненападении между ОВД и НАТО.

Обсуждение этих проблем между сторонами состоялось во время приезда Раска в Москву в начале августа для подписания Договора о прекращении испытаний ядерного оружия в трех средах, а затем было продолжено в ходе визита Громыко в Вашингтон в октябре 1963 года. В беседе Громыко с президентом Кеннеди 10 октября было достигнуто понимание, что в следующем, 1964, году США и СССР без какого-либо формального соглашения на этот счет, а в порядке взаимного примера заморозят свои военные расходы. В таком же порядке стороны запланировали несколько сократить свои войска в Европе. Наряду с договором о прекращении испытаний ядерного оружия в трех средах это были первые осязаемые результаты в деле притормаживания гонки вооружений и в деле разоружения.

В тот же день за обедом в советском посольстве между Громыко и Раском состоялся разговор, который можно считать началом обмена мнениями между СССР и США по стратегическим вооружениям. Раск предложил рассмотреть вопрос об уничтожении всех американских бомбардировщиков типа Б-47 и соответствующих советских бомбардировщиков, Громыко, со своей стороны, предложил обсудить и вопрос о ракетах. Раск подтвердил готовность США обсуждать «весь комплекс средств доставки ядерного оружия», но начинать предлагалось с бомбардировщиков. Стороны условились продолжить обмен мнениями по этому кругу вопросов. Разговор происходил, повторяю, 10 октября 1963 года – Кеннеди оставалось жить всего шесть недель.

Известие об убийстве Кеннеди в Далласе 22 ноября я услышал в автомашине по дороге в посольство после обеденного перерыва. Сообщение по радио о только что совершенном покушении на президента я вначале принял за какую-то инсценировку типа «вестерна», но вскоре понял, что речь шла о реальном событии. А приехав в посольство и включив телевизор, еще раз воочию убедился в реальности происходившего – к этому моменту из Далласа уже поступили сообщения о том, что президент скончался.

К простому человеческому сожалению о гибели Джона Кеннеди у меня, как и у других работников посольства, добавлялось беспокойство по поводу возможных последствий этого трагического события для советско-американских отношений. Это беспокойство еще больше усилилось, когда через пару часов появились сообщения о причастности к убийству президента некоего Ли Освальда – американца, который какое-то время жил в Советском Союзе и жена которого была русской. В этой связи тут же стали возникать домыслы о возможной причастности СССР к убийству Кеннеди. При всей беспочвенности и дикости этих домыслов они серьезно омрачали и без того тревожную обстановку.

Относительно Освальда, мне сразу вспомнилось, что я имел некоторое касательство к его судьбе, когда он прибыл в Москву осенью 1959 года в качестве туриста и заявил о своем желании остаться в Советском Союзе на постоянное жительство. Представители КГБ после бесед с ним пришли к выводу, что он психически неуравновешен и лучше бы не разрешать ему оставаться в СССР. Свой отказ в таком разрешении они согласовали и с Отделом стран Америки МИД, заместителем заведующего которого я работал в то время. Поэтому, когда Освальд попытался покончить с собой после полученного отказа и об этом было доложено в ЦК КПСС, Е. А. Фурцева – в то время одна из секретарей ЦК – учинила разнос всем, кто проявил невнимательность к стремлению Освальда «приобщиться к строительству социализма». В их числе досталось и мне. Освальд оказался действительно неуравновешенным человеком и через некоторое время, успев жениться на русской девушке, пожелал уехать с ней в США, что они и сделали в 1961 году. И вот теперь он был так или иначе впутан в историю с убийством американского президента. Я лично не верил тогда и не верю сейчас, что Освальд был при этом главным действующим лицом, убийцей-одиночкой; его явно использовал кто-то в качестве удобной подставной фигуры.

Советское руководство представлял на похоронах Кеннеди А. И. Микоян. На следующий день после похорон Микоян имел беседу с новым президентом США Линдоном Джонсоном. В ходе этой беседы Джонсон заявил о своем намерении придерживаться всех договоренностей, которые были достигнуты между США и СССР при Кеннеди, включая договоренность 1962 года по Кубе. Это было воспринято Микояном с большим удовлетворением, поскольку в Москве опасались, что новый президент мог уклониться от такого подтверждения.