Холодная война в «сердце Африки». СССР и конголезский кризис, 1960–1964

Вскоре самому Чомбе пришлось испытать, каково это быть нежелательным визитером. Он решил принять участие в конференции ^присоединившихся стран, проходившей 5-10 октября 1964 г. в Каире, вопреки предупреждению президента Насера о том, что от Конго может приехать только Касавубу. 4 октября весь дипломатический корпус Леопольдвиля собрался на аэродроме Нджили, чтобы проводить делегацию из 46 человек во главе с Чомбе в Каир. Не было только посла ОАР. В последний момент перед вылетом одетый в шорты и футболку клерк из египетского посольства привез паспорта с визами. На подлете к Каиру «Боингу» Чомбе была запрещена посадка. Самолет сел в Афинах, где Чомбе встретился с летевшим на конференцию Хайле Селассие и рассказал ему о своих злоключениях. Император взял конголезскую делегацию в свой самолет, и Чомбе «контрабандой» долетел до Каира, прежде чем египетские власти узнали об этом. По указанию Насера Чомбе привезли во «дворец “Аль-Уруба”, обычно предоставляемый в распоряжение приезжающих гостей, но “на всякий случай” выставили охрану»[1087]. И три дня держали фактически под домашним арестом в номере, где был отключен телефон[1088].

Касавубу заявил о разрыве дипломатических отношений с Египтом и Алжиром. «Правда» с удовлетворением отмечала, что «дело Чомбе» «обернулось звонкой пощечиной тем, кто хотел взорвать конференцию»: «В пресс-центре можно было иногда от западных журналистов услышать слова о том, что с Чомбе поступили неделикатно. Однако вопрос, связанный с приездом Чомбе на конференцию, не является юридическим. Это вопрос политический. Руководители неприсоединившихся стран не против участия в конференции Демократической Республики Конго[1089]. Они выступили против Чомбе, который запятнал себя связями с империалистами. Сейчас, когда персонал алжирского и египетского посольств покинул Леопольдвиль, Чомбе также разрешено покинуть Каир. Сегодня утром он и сопровождающие его лица вылетели в Афины»[1090].

29 октября по радио Стэнливиля прозвучал призыв Гбение к главам Алжира, Ганы, Гвинеи, Мали и ОАР: «Довожу до сведения ваших превосходительств, что вы разделяете со мной ответственность за потерю Африки. Я сделал все возможное для сохранения африканского достоинства, а вы оставили меня один на один с американскими и бельгийскими бомбардировками. Я обращаюсь к вам в последний раз, умоляю во имя Лумумбы, вмешайтесь в течение нескольких часов. Если вы не сделаете этого, я применю тактику выжженной земли, и американцы с бельгийцами окажутся в пустыне»[1091]. Это был жест отчаяния, оставшийся без ответа.

«Спасайтесь! Белые гиганты идут!»

Внешнее вмешательство было для повстанцев единственным шансом спасти ситуацию. Их положение стало критическим. 1 ноября началась операция по захвату Стэнливиля. Ее план разработал полковник бельгийской армии Фредерик Вандерваль. Он прослужил в Конго более четверти века, входил в ближайшее окружение Чомбе во время отделения Катанги.

Главный удар наносился с юга силами сводной колонны Лима I. Ее ударную силу составляли три отряда англоязычных наемников (по большей части южноафриканцев) численностью примерно по 40 человек под командованием Хоара. Еще 20 наемников (бельгийцы, французы, итальянцы, немцы) составляли экипажи пяти разведывательных бронемашин. Остальной личный состав передвигался на грузовиках, доверху набитых всем необходимым – «от боеприпасов до горшков для приготовления пищи», и джипах[1092]. На отдельном джипе ехали подполковник армии США Дональд Раттан с водителем-сержантом. Раттан отвечал за связь. В колонне было 150 конголезцев: инженерный взвод и рота катангских жандармов.

Колонна выдвинулась из города Конголо. До столицы Народной Республики Конго было 470 миль. Через провинцию Киву, оплот армии Оленги. По проложенным сквозь джунгли узким дорогам, изобиловавшими идеальными местами для засад. Хорошо обученная рота с пулеметами и базуками могла разгромить колонну. Тем более что грузовики, по выражению Раттана, были «зажигательными бомбами на колесах», т. к. везли боеприпасы, топливо, горюче-смазочные материалы[1093]. Командовавший колонной подполковник Альбер Льежуа прослужил в бельгийской армии 30 лет, большую часть из них в «Форс пюблик». Он хорошо знал сильные и слабые стороны конголезцев и был уверен, что интенсивного огневого контактного боя с наемниками симба не выдержат, да и сам вид колонны посеет среди них панику. Льежуа предпочел скрытности и хитроумным маневрам «ставку на скорость, превосходство в огневой мощи и решительность»[1094]. Колонна двигалась в светлое время суток, не маскируясь, ревя моторами и поднимая клубы пыли.