Холодная война в «сердце Африки». СССР и конголезский кризис, 1960–1964

Можно согласиться с выводами Л. Намикас: «По ходу конголезского кризиса его можно было избежать много раз. Эскалация кризиса никогда не достигала опасной остроты, хотя это вполне могло случиться»[1153]. В том, что Центральная Африка не стала ареной прямой конфронтации между западным и восточным военно-политическими блоками, велика роль СССР. Его линия определялась постулатом, что политика есть искусство возможного. Советское руководство шло на «разумный, взвешенный риск»[1154], но никогда не переступало грань, которая отделяла противников по холодной войне от прямого столкновения в Конго. Запад заходил за эту черту по меньшей мере два раза: допустив убийство Лумумбы и организовав прямую военную интервенцию для подавления восстания симба. Вовлеченность СССР в конголезский кризис была куда меньшей, чем участие в нем США. Сравнивая реальную финансовую и военную роль США и СССР в Конго, Л. Намикас называет первую «горой», а вторую «кротовиной»[1155]. Советский Союз играл в Конго «вторым номером». У Бельгии и США были собственные конголезские стратегии, Хрущев реагировал на опережающие действия противников, «домашние заготовки».

Советская сдержанность во время кризиса была обусловлена несколькими факторами. «Коридор возможностей» для СССР был весьма узким, он находился в гораздо менее выгодной позиции по сравнению с главным соперником, Соединенными Штатами. У Советского Союза не было шансов успешно выдержать военное противостояние с западными державами в далекой африканской стране при отсутствии авианосцев и возможностей создать воздушный мост для доставки туда войск и их обеспечения. В Конго у СССР не было и таких надежных союзников, как Фидель Кастро, благодаря которому Хрущев пошел на Карибский кризис, поставивший мир на грань ядерной войны в октябре 1962 г.

Лумумба, как и его кумиры Кваме Нкрума и Секу Туре, пытался лавировать между сверхдержавами, но в Конго такие «зигзаги» не проходили, Западу там был нужен абсолютно лояльный режим. Советско-конголезский союз был в определяющей степени ситуационным: только СССР был готов реально помочь Лумумбе достичь его главной цели – сохранения единства страны. Конголезская оппозиция при всей разношерстности и взаимных противоречиях была едина в своей прозападной ориентации, для нее это был принципиальный выбор. Яркая личность и блестящий оратор с харизмой вождя Лумумба оказался несилен в реальной политике: был импульсивен и эмоционален, склонен к романтизму, доверчив на грани наивности, плохо просчитывал последствия своих действий.

США удалось превратить войска ООН в Конго в инструмент для борьбы с «коммунистическим проникновением». Харлан Кливленд, помощник Госсекретаря по международным организациям в 1961–1965 гг., в интервью, данном в 1990 г., признал, что ООН действовала в Конго в национальных интересах США, стала силой, которая «припугнула Советы». И обрисовал сложности, которые присутствие ООН создало СССР: «Они не могли разобраться в ситуации… они знали, как противостоять нам, но не знали, как противостоять ООН»[1156].

Хрущев проиграл противостояние с руководством ООН. Он допустил стратегическую ошибку, выдвинув требование отставки Хаммаршельда, упразднение поста генерального секретаря ООН и замены его тройкой. Один из членов тройки должен был представлять афро-азиатские страны, и Хрущев надеялся заручиться их поддержкой своей политики в Конго. Результат оказался обратным. Афро-азиатские государства резонно сочли, что под руководством тройки организация не сможет эффективно функционировать, а советские предложения являются пропагандистским маневром, и отказались их поддержать. Заведомо обреченной на провал оказалась тайная инициатива советского лидера вывести контингенты афро-азиатских стран из подчинения командования войск ООН, которое поддерживало прозападные силы в Конго, с тем, чтобы они оказали силовую поддержку правительству Лумумбы/Гизенги. Не получив гарантий реальной военной помощи СССР, большинство афро-азиатских стран, участвовавших в конголезской операции ООН, предпочли вывести свои контингенты.

Конголезская политика СССР не дает оснований утверждать, что он «дрался одной рукой», имитировал конфронтацию с Западом и относился к левым националистам этой страны как к «бросовым вещам»[1157]. Поведение Советского Союза – яркий пример сложного переплетения идеологии и прагматики в его внешней политике. Более решительные действия (проведение операции по освобождению Лумумбы или поставки оружия правительству Гизенги) могли бы стимулировать развитие революционного процесса в Конго, но гарантировало бы опасную эскалацию конфронтации с Западом в регионе, где у СССР не было ни необходимых ресурсов, ни надежных союзников. Конго стояло в списке советских геополитических приоритетов ниже, чем Европа, Азия, Северная Африка.