Холодная война в «сердце Африки». СССР и конголезский кризис, 1960–1964

Гизенга от договоренностей отказываться не собирался. На это косвенно указывала и новая советская позиция в отношении возобновления работы конголезского парламента. «Правда» представила соглашение, достигнутое 19 июня между Гизенгой и центральным правительством как триумфальный успех сторонников Лумумбы. По версии газеты, соглашение «явилось результатом настойчивых усилий правительства, возглавляемого Антуаном Гизенгой и поддержанного значительным числом депутатов и сенаторов конголезского парламента». Касавубу же и его сторонники «не осмелились выступить против созыва парламента, опасаясь подорвать свой и без того подорванный престиж»[593].

СССР поддержал созыв парламента, рассчитывая, что гизенгистам удастся занять доминирующие или хотя бы сильные позиции в будущем правительстве. Ставка была рискованной: Гизенгу поддерживали 40 из 137 депутатов нижней палаты парламента, а харизмой Лумумбы, которому при подобном раскладе удалось стать премьер-министром, его преемник не обладал. И рисковать в отличие от Лумумбы не любил, отличался рассудительностью и порой чрезмерной осторожностью. В Кремле риск сочли оправданным: это был шанс для Советского Союза остаться в числе игроков в «сердце Африки».

Создание правительства «национального единства»

Из Москвы в Стэнливиль направили дипломатическую миссию «для поддержания постоянной связи с Гизенгой и оказания ему советнической помощи». Миссия состояла из двух офицеров внешней разведки под дипломатическим прикрытием (глава миссии Л. Г. Подгорнов и О. И. Нажесткин), двух военных, дипломата и трех радистов-шифровалыциков. Путь был долгим и нелегким. Его последний отрезок – от судано-конголезской границы до Стэнливиля – группа преодолевала на джипах времен Второй мировой войны через экваториальный лес на северо-востоке Конго и достигла административного центра Полис, «находившегося на полпути к Стэнливилю». На летном поле стоял небольшой самолет, и летчики-бельгийцы «за хорошую плату» согласились доставить путешественников в столицу Восточной провинции. Однако, не без оснований заподозрив, что среди дипломатов могут быть разведчики, бельгийцы потребовали вскрыть багаж, а охранявшим аэродром конголезским солдатам сказали, что там «русское шпионское снаряжение». Выполнить это требование было невозможно: в опечатанном «дипломатическом багаже» хранились «секретные шифры, деньги, радиостанции». После двухчасовых переговоров Подгорнова с летчиками и солдатами разрешение на полет было получено, и через два часа миссия была в Стэнливиле. Радиостанцию развернули прямо в номере гостиницы, отгородив «простынями от взоров случайных посетителей». 6 июля 1961 г. миссия вышла в эфир[594].

Нажесткин, поведавший эту историю в мемуарном очерке, не сообщает, в чем заключалась «советническая помощь» Гизенге. Архивные документы об этом не рассекречены. Ссылаясь на агентурные источники ЦРУ, Девлин утверждает, что «Подгорнов и его сотрудники пытались убедить Гизенгу отправиться в Лованиум и возглавить парламентскую группу лумумбистов. Они, видимо, считали, что присутствие Гизенги обеспечит ему избрание премьер-министром. Они работали с ним более двух недель, но безуспешно»[595]. Сверхосторожный Гизенга покидать Стэнливиль не торопился. Его пытался уговорить принять участие в сессии парламента и прибывший в Стэнливиль председатель правительства провинции Леопольдвиль Клеофас Камитату. «Правда» сообщила, что в честь Камитату состоялся прием, где звучали призывы «объединить свои силы и выступить единым фронтом на открывающейся сессии конголезского парламента»[596].

16 июля 73 члена палаты депутатов и сенатора на самолете ООН прибыли в Леопольдвиль из Стэнливиля. Гизенги среди них не было, он по официальной версии «на несколько дней» остался в столице Восточной провинции «из-за болезни». Лидером лумумбистов на сессии парламента стал Кристоф Гбение. «Правда» аттестовала его как «преемника Патриса Лумумбы на посту председателя партии Национальное движение Конго, министра внутренних дел законного правительства». И привела заявление Гбение перед отъездом: «Борьба, которую мы ведем, направлена на достижение одной главной цели: сохранение единства и нераздельности нашей страны. Это придает нам силы и уверенность, это указывает нам единственно правильные средства к достижению успеха – объединение всех националистов. Только так мы добьемся победы»[597].