Холоднее войны

– Никогда, – ответила она. – И не представляю себе, что такое может произойти.

– Почему?

– Скажу как-нибудь в другой раз. Сейчас мне гораздо интересней хорошенько порасспросить тебя. – Она быстро отвела глаза. – Ты скучаешь по жене?

Том поймал ее взгляд и постарался не отпустить.

– Мне не хватает ее рядом, конечно. Она потрясающий человек. Мы ведь провели вместе большую часть взрослой жизни. – Он выложил на стол пачку Karelia Filters, словно карты в покере. – Можно сказать, конечно, что я иногда скучаю по тому общему, что у нас было… ну, знаешь, по той легкости, которая есть между людьми, хорошо друг друга знающими. Но я совсем не скучаю по другому.

– По чему другому?

Том вовсе не желал говорить об изменах и ссорах и вместо этого решил затронуть тему, которая, по его расчетам, должна была отбить у Рэйчел желание препарировать его брак.

– Я хотел детей. Я и сейчас хочу детей. Но у нас не получалось.

Она посмотрела на него так, будто он предал Клэр.

– И поэтому ты от нее ушел?

– Нет, – тут же ответил Том. – Там все было более сложно.

Рэйчел встала и, извинившись, отправилась в дамскую комнату. Том остался сидеть за столом, вполуха прислушиваясь к разговорам других посетителей. С тех пор как Клэр отбыла на более плодородные земли Примроуз-Хилл, ему случилось побывать всего на двух свиданиях. На обоих на него буквально вылили огромное количество информации, подробнейшие досье о личной жизни, хотя дамы были вполне приличные. Больше они никогда не виделись. Один из парадоксов развода: у каждого есть история, которую хочется поведать, тяжелый груз, который не терпится снять с плеч. Нечто вроде спасительного помутнения рассудка, при котором можно рассказать о самом личном без всякого стеснения. Пересекая известный Рубикон – сорокалетие, – люди, казалось, избавлялись от необходимости лицемерить или что-то скрывать. Что ты говоришь – то ты в конечном итоге и получаешь.

То же самое Том ощущал, разговаривая с Рэйчел, хотя поначалу ожидал от нее большей расчетливости и настороженности. Он как будто сидел рядом с обещанием, что все лучшее еще впереди. В этом было странно признаваться даже самому себе, но Том чувствовал, как к нему возвращается былая сила, словно ему снова показали самую прекрасную часть мира – мира, от которого он успел устать. Рэйчел была кокетлива, честна и красива; в ее присутствии он оживал, наполнялся новыми желаниями, новыми жизненными соками. И ему было действительно нелегко не показывать ей, насколько он уже околдован.

Бар Bleu находился всего в пяти минутах ходьбы вниз по холму. На улице пахло нечистотами, коты бесшумно сновали вверх и вниз по ржавеющим строительным лесам; где-то в отдалении ревел мопед, пытаясь одолеть крутой подъем. В какой-то момент Рэйчел споткнулась о булыжник, которыми была вымощена улица, – свет фонарей был совсем слабым, – и Том машинально подхватил ее, не дав упасть. Это было всего лишь мгновение, доли секунды, но ему это показалось неким старомодным испытанием на умение ухаживать за дамой, которое он прошел без труда.

– Хорошая реакция, – заметила Рэйчел, легко коснувшись плеча Тома, когда он отпустил ее руку. Кончики ее пальцев были нежными и холодными – ночь выдалась не такой уж теплой.

Том почувствовал, как одно из ее колец царапнуло его запястье.

– Что тут скажешь – тренированное тело не скрыть, – пошутил он. – Мой мир – это полные угроз таинственные джунгли.

Рэйчел рассмеялась, и, подходя к бару, они выкурили еще по сигарете. У входа они появились одновременно с навороченным внедорожником с тонированными стеклами и «особенным» номером – куда же без него, подумал Том. Двери распахнулись, и наружу выбрались две ухоженные до кончиков ногтей, гламурные турецкие девушки на шпильках, а за ними – два их бойфренда в дизайнерских рубашках с прилизанными гелем волосами. Служащий бара с ключами в руках запрыгнул на водительское место, и автомобилям, скопившимся за внедорожником, было позволено наконец поехать куда им надо.

– О дивный новый мир, – пробормотал Том.

Охранник (он же фейсконтроль) в черной кожаной куртке смерил Тома оценивающим взглядом – от прически до ботинок – и кивком направил его к хостес со списком в руках. Под заголовком «День рождения Райана К.» Том успел прочесть «Рэйчел Уоллингер +1». Толстого индуса с бритой головой и часами тысяч за десять долларов притиснули к стене.

– С кем ты должна была прийти? – спросил Том, перекрикивая толпу. Они как раз пробирались мимо барной стойки. Температура здесь была градусов на десять выше.

– С тобой! – прокричала в ответ Рэйчел. – Я написала Райану, сказала, что хочу привести тебя, и он ответил, что слышал о тебе.

За двадцать лет Тому пришлось поработать с бесконечным множеством офицеров из ЦРУ. Джим Чейтер был шпионом самого высокого ранга в этой области. Имя Томаса Келла, возможно, было так же хорошо известно в Лэнгли, как и на Воксхолл-Кросс. Значит, заключил Том, никакой подоплеки в словах Клекнера, скорее всего, не было.

– Как он выглядит? – выкрикнул Том.