Холодное блюдо (СИ)

– Кондратьев развел ладони над столом и приподнял брови, словно говоря: "А ты, братец, как хотел?", а вслух озвучил наполовину утвердительное, наполовину вопросительное:

– Итак, я надеюсь на понимание?…

– Я подумаю.

– Подумайте…- увидев, что Игорь Юрьевич зашевелился, собираясь подниматься со стула, добавил:

– Вы свободны.

Данилец покидал кабинет прокурора в легком озлоблении. Вот, стервец! То у него, видите ли, "не понимаете", то "надеюсь на понимание". Жучила. Иносказатель доморощенный. Прокурор практически открытым текстом предупредил, чтобы Туманова и его присных следователь не трогал, иначе…вот тут в дальнейшем возможны варианты. Скандалы, разборки в областной прокуратуре, попытки убрать неугодного следователя, обвинения в превышении должностных полномочий и прочее. Выбирай на вкус. Не обсуждается только то, что дело у него сразу же отберут.

Красота!

Шаг вправо, шаг влево, прыжок на месте приравниваются к побегу. И как в подобных условиях работать и дело раскрывать?!

На выходе, уже отрыв дверь, Игорь Юрьевич оглянулся. Аркадий Иванович монументом страшной занятости застыл над какой-то "бумажкой". Хоть портрет маслом пиши: "Чиновник государев на службе". Низко наклоненная голова мешала разглядеть выражение глаз, но сомнения в том, что Кондратьев удовлетворенно улыбается, у следователя почему-то отсутствовали. Данильцу даже показалось, что блики, порхающие по сановной лысине, мельтешат…не просто так, а удовлетворенно.

Неподалеку от комнаты со специфическими функциями, дверь которой в присутственных местах обычно украшена табличкой "служебное помещение", а в прочих заведениях – буквенными обозначениями или графическими изображениями, следователя поджидал Михолап.

– Закуришь? – зам протянул Данильцу распечатанную пачку сигарет.

– Спасибо.

– Спасибо, да или спасибо, нет?

– Нет. Я в завязке, – соврал Игорь Юрьевич. На самом деле с сигаретами он не завязывал. Слишком сильная привычка, да и не тяготила она его особенно. Откровенно говоря, некурящих следователей в прокуратуре (и в органах внутренних дел тоже) практически не было. Некоторые представительницы прекрасного пола (как правило, имеющие маленьких детей) и молодежь, еще не успевшая пристраститься к пагубной привычке – вот и весь антиникотиновый корпус. Остальные дымили не хуже, чем речные суда на угольном топливе. Специфика профессии. И контакт с подследственным порой поддержать нужно, и стресс иногда снять, эмоции притупить. Данилец тоже дымил. Впрочем, в сравнении с коллегами гораздо реже и не столь "запойно". Курил в основном за компанию или когда, выражаясь языком протоколов, "совместно распивал". И еще когда нервничал – сигаретный дым его успокаивал. На зависть Ивановой или Тонких, которые дымили до обеда, во время обеда, после обеда и вместо обеда, Игорь Юрьевич вполне мог ограничиться двумя-тремя сигаретами в день, а то и вовсе обойтись без табачной подпитки. Поэтому Данилец себя к заядлым курильщикам не причислял, но – против фактов не попрешь – все же курил и не бросал, даже не собирался. Однако знать об этом Михолапу ни к чему, а то полезет в душу с немытыми ногами и бесценными советами. И вообще, откровенничать с замом желание отсутствовало.

– Давно? – Михолап извлек из засаленного кармана зажигалку и щелкнул кресалом.

– Вторую неделю, – Игорь Юрьевич попытался отделаться от общительного зама еще одной мелкой ложью и проследовать в собственный кабинет, милый, родной, уютный и, главное, запирающийся изнутри. Но не преуспел. Михолап в плане приставучести, конечно, уступал криминалисту Сапеге, особенно похмельному варианту экспертной прилипчивости, но отбить у него парой фраз охоту поговорить являлось задачей трудновыполнимой для любого. За исключением начальства. Зам отработанным за годы практики движением схватил Данильца за рукав, участливо заглянул в очи и поинтересовался:

– А что так, приперло?

– Нет, просто надоело.

– Молоток. Сила воли, уважаю. Я вот все собираюсь, собираюсь, но никак не могу. То одно, то другое…- Михолап расчувствовался и отпустил рукав Игоря Юрьевича.

Данилец пожал плечами, обозначая отношение к проблемам собеседника, и хотел удалиться восвояси, но снова не срослось.

– Погоди. Юрьич, скажи, ты зачем гусей дразнишь?

– Ты о чем?

– Не дури. На фига ты шефа задираешь, он скоро на тебя, как бык на красную тряпку, бросаться начнет. Чего вы с ним не поделили?

– Ареал обитания. Я с пернатыми и клювастыми плохо уживаюсь, потому и дразню.

– Я серьезно спрашиваю.

– Если серьезно, то не знаю. Не знаю… – Данилец поймал себя на мысли, что на этот раз не соврал.

ГЛАВА 7

Серега Величев грустил.