Холодное блюдо в багажнике

И тут он увидел приближающуюся Ларису. Он хотел закричать, чтобы привлечь её внимание, однако на его голову легла жёсткая ладонь человека в камуфляже, а удар в солнечное сплетение принудил переломиться пополам.

Однако Лариса заметила-таки его и сумела приблизиться к машине, чтобы при помощи жестов попытаться успокоить задержанного. Мол, ещё не вечер, мол, будет и на нашей улице праздник.

И Подлесный принялся выворачивать глаза в направлении стоявшей в отдалении Людмилы Александровны. А также дёргать головой. Всё в том же направлении. И Лариса, что-то сообразив, просияла. Движением рук обозначив пышные женские формы, она вопросительно кивнула головой. Подлесный радостно закивал в ответ. И Лариса пообещала заняться Людмилой Александровной. Так, во всяком случае, понял её Дмитрий.

И он не ошибся. Лариса поняла его правильно. Лариса сообразила: Подлесный уверен, что эта пышных форм дама может поведать следствию нечто, что положительным образом скажется на его судьбе. Лариса подумала также, что, очевидно, полная дама по какой-то причине не желает говорить всего того, что, по мнению Подлесного, способно сыграть эту самую положительную роль.

Однако Людмила Александровна оказалось не так проста – она отметила взгляды, брошенные Ларисой в её сторону как в момент жестового общения журналистки с Подлесным, так и в последующем, и, проявив смекалку, неожиданно буквально испарилась с места происшествия.

Лариса, обнаружив исчезновение вип-респондента, заметалась в панике, но быстро успокоилась, поразмыслила и предприняла ряд мер, направленных на скорейшее обнаружение беглянки и последующее эффективное извлечение из неё нужной информации.

О том, что имеются люди, цели которых прямо противоположны её целям, Лариса не знала. Она не подозревала, что небезызвестный Сан Саныч уже приближается к дому Людмилы Александровны, намереваясь довести начатое до конца. Опасная свидетельница должна замолчать. Навеки. Не получилось с прогремевшим впустую взрывом – будет огнестрел. Чтобы оборвать все ниточки, соединяющие человека с жизнью, не обязательно рвать жертву на мелкие кусочки. Чтобы человек утратил способность говорить и свидетельствовать, достаточно одной или нескольких неприметных дырочек в теле приговорённого.

Сан Саныч проник в подъезд и выбрал удобную позицию. Удобную как для наблюдения, так и для нападения. Между вторым и третьим этажами, у окна. Местность просматривается почти идеально, потому как основной подъезд к дому – прямо напротив, он строгим перпендикуляром упирается в тротуар между первым подъездом и вторым, в котором и устроил засаду Сан Саныч.

А за правый фланг беспокоиться не стоит – здесь к дому Людмилы Александровны плотно примыкает административное здание, чтобы выстроить довольно-таки уродливую букву «Г». Приблизиться к подъезду можно слева, но это неудобно как для тех, кто пользуется общественным транспортом, так и для прибывающих на автомобилях.

Да, слева женщина вряд ли объявится. Но поглядывать иногда всё же стоит. Правда, чтобы взгляд бросить вдоль длиннющего фасада дома, из окна высовываться приходится.

Сан Саныч ждал одну женщину, а увидел другую. И тоже знакомую. К дому подъехала Лариса. Она вышла из машины и осмотрелась. Потом неуверенно направилась ко второму подъезду, но остановилась и повернула обратно, чтобы снова забраться в салон автомобиля и затаиться.

И Сан Саныч всё понял. Лариса тоже ищет Людмилу Александровну. И будет сидеть в машине и ожидать прихода её. А затем, вероятно, они вдвоём направятся в квартиру Людмилы Александровны. И что же ему делать?

Впрочем (Сан Саныч принялся наполнять себя злобой), патронов у него на них обеих хватит. А умереть они обе достойны. Более чем. Хотя оплата будет лишь за одну. Эти две бабы войдут в подъезд, приблизятся к лифту, а тут – он, ковбой без шляпы, но с пистолетом. Привет, старушки! Молились ли вы на ночь, дездемонки? И расстреляет обеих. Не спеша и со вкусом. Сначала одну, потом вторую. Кто будет первой, он ещё решит, благо время у него есть. Времени у него именно столько, сколько этим подлюкам жить осталось.

Неожиданно из-за административного здания выбежала Людмила Александровна и устремилась к своему подъезду. В каждой руке по бутылке литрового «Флагмана». Аппетит, однако! А спешит-то как, аж спотыкается. И взгляд – вдохновенный, одухотворённый и прочая. А тут – Лариса на её пути.

Сан Саныч спрыгнул с подоконника и нетерпеливо заперебирал ногами, ожидая, что оставшиеся до входа в подъезд десять метров женщины преодолеют дружным тандемчиком. Но – не случилось. Женщины почему-то принялись крутиться на одном месте, словно в бурун угодили. Кричат что-то, взвизгивая, и вертятся волчком двухосным.

Стрелять из окна? А если первые выстрелы окажутся неудачными? Вдруг он промахнётся (не удосужился научиться стрелять должным образом), а бабы не растеряются и сиганут в разные стороны, чтобы спрятаться за гаражами. И что тогда? Выбегать на улицу и носиться по двору, словно казак-разбойник времён беззаботного детства?