Холодное блюдо

От полного позора Стрельцова спасла необходимость оказания бандиту медицинской помощи. Требовалось остановить кровь, а то негодяй, не дай бог, в ящик сыграет. Стараясь не смотреть в угол, где лежали отрубленные пальцы, Артем взялся за бинты и йод и приступил к исполнению уже другой роли – добровольного медбрата. Пока бинтовал раны, выяснилось два обстоятельства: во-первых, хотя глаза бандита оставались открытыми, тот пребывал в глубоком ауте (когда случилась потеря сознания, Артем и не заметил), а во-вторых, последним ударом Стрельцов отрубил не пальцы, а…палец. Большой палец правой руки, точнее – фалангу. По крайней мере, у Величева не хватало двух фаланг на мизинце левой руки и одной фаланги на большом пальце правой. Некоторое недоумение поначалу вызвало наличие двух обрубков в углу, но затем Артем вспомнил, что именно туда швырнул удаленный в ходе предыдущего усекновения перст, и оно рассеялось. Разлетавшиеся после удара во множественном числе пальцы, надо полагать, привиделись.

Что привиделось Величеву оставалось загадкой, но пока Артем ворочал тяжеленную бандитскую тушу, держал пальцы, бинтовал их и безжалостно заливал йодом, мерзавец даже не вздрогнул. А йодом открытую рану обрабатывать, это не примочки на синяки ставить – любой стоик от боли взвоет громче лишенного любимого лакомства слона. Тут же оба пальца – сплошная рана. Поэтому то, что Величев на варварскую "заливку йодом" никак не прореагировал, свидетельствовало о глубине беспамятства. А что послужило причиной "коматоза", слабые бандитские нервы и склонность к обморокам или обильная кровопотеря, Стрельцова волновало мало. Жив, и славно, если жив.

Перевязка благополучно завершилась, кровь текла менее интенсивно, однако пострадавший в сознание так и не пришел. Впрочем, судя по ровному дыханию, безвременная кончина от полученных телесных повреждений и психологических травм Величеву не грозила.

Появилась возможность передохнуть, собраться с мыслями, но самозваному медбрату стало не до отдыха. Артему вдруг резко подурнело, он понял, что неотвратимо, катастрофически быстро трезвеет. Появились злость и гадливость. Причем сломавшие алкогольную преграду чувства были направлены не только на поверженного бандита, но и на себя любимого. Более того, отвращение к самому себе и собственным поступкам нарастало, снежным комом. Другой ком, тот, который полз из желудка по пищеводу, стоял уже даже не в горле, а где-то под языком.

– Отребье, подонок, негодяй, так ему и надо, – шептал под нос заклинания Стрельцов, но они магического эффекта не имели, и совесть не успокаивали. Как Артем ни уговаривал себя не забывать о том, что Величев – никчемная тварь, недостойная высокого звания "человек" и вполне заслуживающая не только отрезания пальцев, но и кастрации, да и не голову он же бандиту отсек, убедительные с любой точки зрения доводы пропадали втуне. От мясницкой составляющей процедуры "допроса" его мутило.

Случайный взгляд, брошенный в угол ванной комнаты, прорвал плотину. Прорвал во всех смыслах. Стрельцов подскочил к раковине и изверг из себя…содержимое желудка. И еще разок изверг. Желудок существенно облегчился, но, к сожалению, легче не стало, обосновавшийся в горле ком никуда не исчез, не говоря уже о гадливости.

Ни периодическое метание фарша, ни занятие самоистязанием в намерения Артема не входили, в связи с чем на повестке дня встал в полный рост вопрос о возвращении удобоваримого самочувствия. В противном случае закончить "допрос с пристрастием" он не сподобится. Бутылка водки или коньяка со стопроцентной гарантией приведут его в норму. Простите, не в норму, атрофия чувств, "эмоциональная тупость" никоим образом не может считаться нормой. В то интересное состояние, в котором море по колено и горы по плечу. И в котором он не будет блевать от одного вида отрубленных человеческих конечностей. Им же самим отрубленных. И не конечностей даже, а так, малозначительных частей тела.

Нехитрое решение лежало на поверхности. Пока Величев в ауте, сбегать до ближайшего магазина, купить поллитровку беленькой и незамедлительно ее употребить. В смысле, не бутылку, а ее содержимое. Есть риск, что его кто-нибудь увидит, но риск допустимый. Главное, чтобы не увидели, как он выходит из квартиры и возвращается обратно.

Немного поколебавшись и предварительно потоптавшись в целях безопасности у дверного глазка, Артем отправился на вылазку. Обошлось без незапланированных встреч и инцидентов, если не считать таковыми разные мелочи. Например, обнаружение незапертых дверей собственного автомобиля. Очевидно, он впопыхах забыл их захлопнуть, не говоря уже о том, чтобы включить сигнализацию. Удивительно еще, что вездесущие воры столь пикантной ситуацией не воспользовались.