Холодное послание

Калинина на месте не было, только лейтенант Микулов гонял на компьютере «танчики», чем мгновенно взбесил Вершина.

– Присаживайся вот сюда, – указал он на стул Рите, а сам напустился на лейтенанта: – Это что такое? Я что тебе сказал сделать?

– Проверить списки пропавших без вести, состоявших на учете в наркологии, – испуганно сказал Микулов. – Но в наркодиспансере сегодня санитарный день, я звонил, узнавал…

– Еще что?

– Все…

– Все?! Ты детализацию отрабатывал? Нет, – Вершин стащил куртку и швырнул ее на кресло. – В ГИЦ звонил? Нет. ВКР хотя бы сделал, если вообще ничем целый день не занимаешься? Чувствую, что тоже нет! У тебя что, в сутках не двадцать четыре часа, как у всех, а сорок?!

– Почему… сорок?

– Потому что я не знаю, как ты за сегодняшний день все это успеешь! Микулов, переводись обратно, не нервируй меня, ну ведь ни хера не умеешь.

Микулов обиженно замолчал и уставился в экран компьютера. Привязался к нему этот Вершин, да еще и при гражданской девушке, отчитал, как малолетку. ВКР он не делал и делать не будет, не хватало еще с жуликами по душам разговаривать, а в детализации он ни черта не смыслит. Придет Калинин, сам сделает. В ГИЦ вот можно позвонить… задумавшись, он снова автоматически стал гонять «танчики».

– Микулов! – рявкнул возмущенный Вершин, и тут вернулся Калинин; оценив ситуацию, он выгнал лейтенанта из-за компьютера и послал к инженеру за шифротелеграммой. – Я его побью когда-нибудь, – пожаловался Вершин, занимая его место за столом. – Выводит меня на раз.

– Проверь по КУСПу вот эти фамилии, – Калинин передал ему листок и сел за свой стол, только тогда посмотрел на Риту, а она с любопытством разглядывала его уже с минуту. Вблизи знакомый Сурика оказался моложе, чем она подумала в кафе, и гораздо привлекательнее. Пожалуй, даже красивее Бурлицкого… вспомнив о случившемся в институте, Рита резко помрачнела.

– Марго Рубиковна?

– Да.

Калинин с интересом ее рассматривал. Молчание затянулось.

– А что это вы такая… помятая?

– А ее сокурсницы побили, – сказал из-за компьютера Вершин. – Еле отогнал.

– Вот те раз… ладно, не мое это дело. Марго Рубиковна, нам необходима ваша помощь. Дело в том, что на Рождество у ваших соседей, в первом подъезде, украли большую сумму денег, вынесли прямо с сейфом…

Калинин плел заранее заготовленную чушь, рассматривая сестру Сурена. Если верить быстро нацарапанной записке Вершина, о наркобизнесе она ни сном ни духом. Личико наивное, грустное, возле уха свежая царапина – надо же, и вправду побили, наверное. Девушка симпатичная, только какая-то затравленная. Странно. Если о криминальных подвигах брата не осведомлена, чего бы ей нервничать?

– Марго Рубиковна, постарайтесь вспомнить, что вы делали седьмого января?

Рита задумалась.

– С утра… с утра я поехала на рынок, Сурик накануне провернул какую-то выгодную сделку с картофелем и принес мне на хозяйство и просто так, побаловаться. Косметику сказал купить… Я не купила, правда, мне очень хотелось набор для кухни, вот я сэкономила и поехала покупать набор. Простите, это не по делу я говорю…

– Очень по делу, – возразил Калинин. – Вам так легче все вспомнить досконально.

– Ну да… я поехала на рынок, там купила продуктов и пошла в супермаркет на Каляева за набором…

Калинин слушал вполуха. Долбаный Ильясов опять взялся за старое, а он-то думал, ошибся его полупьяный агент, когда встретил на улице второго января и сказал, что наркоманы разгулялись – Шишак, как называли Сурена, достал здоровую партию соломки, передал через какую-то бабу. Вот тебе и «выгодная сделка с картофелем». Что ж он сестре своей не сказал, чтобы о деньгах не трепалась?

– Потом я вернулась домой, поставила продукты на стол в кухне и пошла распаковывать набор. Он здоровенный, еле дотащила – лифт не работал. Потом мы поели…

– Кто – «мы»?

– Я, Сурик и Виктория. Виктория – это его хорошая подруга, она иногда ночует у нас дома. Виктория приготовила салат и картошку фри, мы пообедали, и они уехали вдвоем. Я пару часов поучилась, у меня экзамены с двенадцатого, потом села смотреть телевизор. Сурик вернулся где-то около шести, поужинал, мы с ним вместе смотрели боевик. Стивен Сигал играл, кажется.

Виктория! Всплывает какая-то Виктория, подруга наркомана Сурена, и, если уж учитывать, что Ильясов сам себя нехило подставил тем, что полез спрашивать о трупе с улицы Зеленой, а Виктория этот труп видела…

– Марго Рубиковна, а вы не знаете фамилию Виктории?

– Нет, – ответила Рита, – она никогда ее не называла. Вика и Вика. Сурик ее Вичкой называет и иногда – Курочкой Рябой, когда она омлет готовит.

Хлоп. Вершин уронил ручку, которой выписывал данные из КУСП, и полез под стол поднимать.

– Дальше рассказывать?

– Да-да, конечно.

– Потом я легла спать, я рано ложусь, в десять уже глаза слипаются. И все. Я для вас бесполезный свидетель, – извиняющимся тоном сказала Рита, – я даже когда с рынка шла, под ноги смотрела, по сторонам головой не вертела – скользко, боялась упасть. А когда кража произошла?

– Какая кра… Кража произошла в семь часов вечера, – спохватился Калинин. Рита покачала головой.