Холодное сердце. Другая история любви

«Однако, – размышлял он, ловя на себе взгляды остальных, ожидающих его решительных действий, – иногда приходится делать исключения». Обвинение в измене, публичная казнь – это смелый поступок, и ему придется взять его на себя. «А кроме того, – подумал Ханс, – как еще можно прекратить эту зиму, если не уничтожить ее источник?»

Что ж, все очевидно: у него просто нет выбора. Иным путем получить то, что ему нужно, невозможно, значит, когда настанет час, он сделает то, что должен.

Завернув за угол, Ханс увидел двух стражников на посту у двери в камеру Эльзы. Он сам поставил их здесь, выбрав самых рослых и сильных из дворцовой стражи и вооружив их острыми мечами и, что еще важнее, огнем. Большие факелы полыхали в железных скобах на стене по обеим сторонам от стражников. Он рассудил, что единственное, чего может бояться ледяная королева, – это тепло. Хотя проверить свою теорию ему пока не довелось, Ханс решил, что от факелов хуже не будет. Завидев приближение принца, стражники приосанились и поклонились.

– Ваше Высочество, – хором приветствовали они его.

– Как там наша пленница? – спросил Ханс.

Более рослый стражник выступил вперед.

– Сначала она кричала и плакала, милорд, – доложил он. – И все время дергала свои цепи, но некоторое время назад все стихло.

Покосившись на сопровождавших его сановников, Ханс мельком заметил на их лицах беспокойство из-за того, что королеву, как выяснилось, держали в оковах.

– Это для ее же собственной безопасности, – пояснил он. – И для вашей тоже. Вы ведь не были со мной на Северной горе и не представляете, насколько она могущественна и…

В этот самый миг пол у них под ногами резко содрогнулся. Потеряв равновесие, Ханс ухватился за стену, стараясь устоять на ногах. Башню снова тряхнуло, а потом раздался оглушительный грохот. В маленьком окошке в двери камеры засвистел ветер, швыряя снежные хлопья.

Стражники тут же схватились за оружие. Ханс встал сразу за ними, велев сопровождающим оставаться на месте. Он должен был первым осмотреть камеру, прежде чем остальные увидят, что произошло, но уже заранее предчувствовал, что ничего хорошего его там не ждет.

– Она опасна, – предупредил стражник, берясь за дверную ручку. – Действуйте быстро и решительно.

«Пресвятые небеса, – раздраженно подумал Ханс. – Уж мне-то он мог бы и не говорить. Я хорошо знаю, на что способна Эльза, если ее разозлить».

Распахнув дверь, стражники ворвались внутрь, и Ханс, чуть поколебавшись, вошел следом за ними. Увиденное зрелище заставило его мысленно застонать. Там, где раньше была сплошная каменная кладка, теперь лежала лишь сиротливая кучка камней. Целая стена исчезла, как будто ее вынесло взрывом изнутри камеры. Снег уже густо запорошил пол, но там, где его не было, Ханс разглядел насквозь промерзшие плиты. Посреди камеры валялись металлические осколки – все, что осталось от кандалов, которыми Ханс сковал руки Эльзы.

От ярости глаза Ханса заволокло красной пеленой. Сбежала! Несмотря на стражу, несмотря на цепи – сбежала! И теперь она на свободе, готовая сотворить все что угодно и с Эренделлом, и – Ханс нервно сглотнул – с ним самим.

Подойдя к пролому в стене, Ханс выглянул наружу, но почти ничего не увидел из-за снега. Метель бушевала все сильнее и сильнее; еще чуть-чуть, и следы Эльзы полностью заметет.

Ханс передернул плечами, разом от холода и от злости. Эльза опять все испортила. Он ведь уже почти исполнил свой план, остался один завершающий штрих – но бегство королевы опять спутало ему все карты. Теперь, чтобы не прослыть слабаком, ему придется отправляться в погоню, а потом уж точно ее убить. Она не оставила ему выбора. Хотя он изо всех сил стремился не обагрять рук кровью, теперь иного выхода не оставалось. Тут уж победа достанется кому-то одному: либо ему, либо ей. А он не для того трудился не покладая рук, чтобы в последний момент проиграть. Он убьет ее, покончит с этой проклятой зимой и получит корону.

Глава 29

Собрав последние силы, Анна обхватила себя за плечи и потерла их ладонями, надеясь, что от этого ей станет хоть капельку теплее. Теплее не стало. Усилий это простое движение требовало много, а толку чуть… Да и руки ее к тому времени уже превратились почти что в куски льда. Когда ее сотряс очередной приступ озноба, Анна даже вскрикнула от боли. Сейчас эти приступы случались все чаще, и сводившие тело судороги становились все более болезненными.

Конечно, Анна понимала, что думать о будущем уже нет смысла. Скоро ее тело, как и вся эта комната, промерзнет насквозь – это всего лишь вопрос времени. Это поначалу откровения Ханса, а потом его уход разожгли в ней гнев, который хоть немного согревал ее изнутри. Да и мечты о том, как она настигнет это скользкое чудовище и раскроет перед всеми его мерзкую сущность, тоже отчасти добавили жара в сердце.