Холодное Сердце Казановы (ЛП)

Риггс пристально смотрел на меня, ожидая продолжения.

— То лето было отличным временем для того, чтобы переосмыслить себя. Другой акцент. Другой гардероб. Другие манеры. Тот первый год в университете изменил меня. Впервые в жизни я стала популярной — или, по крайней мере, не непопулярной. Больше мне не втыкали жвачку в волосы, не смеялись над моими рваными ботинками, не заливали мочой щели в шкафчике. — Я облизала губы и нахмурилась, глядя на кофейный столик, заваленный остатками еды. — Я встретила Би Джея. После многих лет плавания против течения, борьбы за то, чтобы куда-то попасть, я почувствовала, как волна несет меня к цели. Наверное, я связала свою подтянутую талию и модный акцент со своим новым состоянием. Так мой вес превратился в навязчивую идею. — Наравне с деньгами. Я начинала понимать, что одержима мелкими вещами, потому что думала, что они гарантируют, что я смогу сохранить важное.

— Думаешь, Би Джей не стал бы с тобой встречаться, будь ты на несколько фунтов тяжелее? — серьезно спросил Риггс.

— Нет, — фыркнула я. — Да я и не ожидала. У него есть определенный тип.

— Недоедающая и покорная? — язвительно спросил он. — Странный вкус, но каждому свое, я думаю. — Он на мгновение замолчал, прежде чем добавить: — Ты выглядишь прекрасно независимо от веса. Просто, чтобы ты знала.

— Спасибо.

— Это был не комплимент. — Я почувствовала, как его глаза, пылающие презрением, обогревают мое лицо. — Это констатация факта. И если он был слишком глуп, чтобы не заметить…

— Мы не можем знать, что он не стал бы встречаться со мной. — Я подняла руку, останавливая его. — Помнишь, ты высмеял меня за то, что я плохая феминистка, когда я сказала, что хочу выйти замуж за Би Джея? Вот еще кое-что, что ты можешь бросить в мою кучу "плохих феминисток". Я одержима своим весом и позволяю весам изменять мое настроение.

Его брови сошлись, а лицо еще больше омрачилось. Я уставилась на свои руки, сжимая пальцы. Обручальное кольцо все еще казалось странным и тяжелым, но оно было настолько восхитительно идеальным, что я уже подумывала, не выкупить ли его у Риггса, когда эта шарада закончится. Ему нужны были деньги, а мне — воспоминания.

— Я не слежу за твоими недостатками, Даффи. — Прошла пауза. — И, между прочим, ты тоже не должна. Но если это хоть что-то значит, раз уж это исходит от меня, а не от Гавноеда, то в моих глазах ты всегда будешь красивой. Тонкая, большая и что-то между ними.

— Ты не можешь…

— Могу, — сказал он, прервав меня, совершенно серьезно. — Я только что, блядь, сделал это. И имел в виду каждое слово.

— Отвали. Ты меня ненавидишь.

— Я не ненавижу тебя. До недавнего времени ты мне тоже не нравилась, но, кажется, я начинаю тебя понимать.

Я очень хотела посмеяться над этим моментом, но что-то в напряженности его голоса заставило меня рассыпаться в его объятиях, как грешница, которую помиловали. Признаться ему, что именно это я всегда хотела услышать. Что меня убило то, что, когда я рассказала Би Джею о своем похудении, когда мы только начали встречаться, он ответил черствым: "Молодец, Дафф. Убедись, что ты на высоте. Ты же знаешь, как легко набрать лишние килограммы".

Я поджала губы и уставилась в пол. Мои чувства были разбросаны по всему миру. Смесь восторга, боли и надежды.

— Итак… — Риггс вывел нас из задумчивости, встал и собрал мусор на журнальном столике. — Что мы будем делать с тем фактом, что ты больше не можешь смотреть мне в глаза?

— Не говори глупостей, — запротестовала я, вскочив и помогая ему убрать со стола. — Это неправда.

— Тогда сделай это. — Он повернулся, прижимаясь ко мне всем телом, его взгляд сверлил мое лицо. — Посмотрим.

Я перевела взгляд на кухню и рассмеялась.

— Господи, Риггс. Немного агрессивно, не находишь?

— Трусиха.

— Дай мне немного времени. Я справлюсь с этим. — Я выбросила остатки еды в мусорное ведро.

— Нет, не справишься. Есть только одно решение. — Он включил кран и начал мыть посуду.

— Выгнать тебя из моей квартиры? — с надеждой спросила я, облокотившись на стойку, лицом к нему, но сосредоточившись на точке за его головой.

— Я вижу, мы все еще продолжаем притворяться, что я тебе не нравлюсь. — Он выключил кран и вытер руки кухонным полотенцем. — Поквитаемся.

Наши тела оказались под углом друг к другу. Мне казалось, что мое сердце вот-вот прорвется сквозь кожу и покатится к его ногам, как камень. Что он имел в виду?

— Поквитаемся? — Я уставилась на его выдающееся адамово яблоко. Куда угодно, только не в глаза.

— Ты показала мне свои… — Он сделал шаг в мою сторону, и в тот же миг кислород покинул мои легкие. — Пришло время показать тебе свой.

— Свой…? — Я подозреваю, что в этот момент мои брови взлетели к потолку.

— Если мы оба знаем, как выглядит другой в обнаженном виде, то никакой неловкости не возникает. Сиськи. — Он указал на мою грудь. — За член. — Он указал на свой причиндал.

Мне бы сейчас не помешал камень, под который можно заползти.

— Так что ты скажешь? — допытывался он.