Холодное Сердце Казановы (ЛП)

Я попятилась назад, ударившись о дверь. Я приложила руку к щеке. Она была достаточно горячей, чтобы поджарить на ней яичницу.

— Это код для… мастурбации?

— Да, Поппинс. Да, это так. Теперь видишь? — Риггс прошелся по квартире и схватил полотенце с дивана. — Это было не так уж и сло-бля-я-ядь. — Его палец врезался в ножку дивана. Я удивленно хихикнула. Он был одним из самых изящных существ на земле. Неужели его это задело? Я?

Эта мысль заставила меня покраснеть от удовольствия. Я не могла стереть с лица ухмылку длиной в фут.

— Все в порядке? — промурлыкала я.

— Отлично. — Он набросил полотенце на плечо и направился в ванную. Между его бедрами лежал ствол танка. — Никогда не было лучше.

Я смотрела на то место, где он был, еще долго после того, как он закрыл дверь ванной.

Одно можно было сказать наверняка: я находила своего жениха трагически привлекательным.

Оставалось только одно: избегать его изо всех сил и надеяться, что все пройдет само собой.

16

ДАФФИ

Чарли вел себя странно во время нашей еженедельной пьянки. В этом не было ничего необычного. Чарли всегда был немного странным. Это делало нас родственными душами. Но раньше он никогда не казался таким… странным.

— Итак, ты с фотографом. Расскажи мне об этом. — Он поднес к губам свою пинту пива. Я обвиняюще уставилась на свой очень сухой мартини. Я даже не любила мартини. Я хотела кровавый сидр с чипсами. Просто я так привыкла быть картонной копией всех привлекательных культурных клише, которые нравятся мужчинам, что иногда забывала сломать характер и быть своей настоящей, подлинной личностью.

— Нечего рассказывать, — твердо сказала я, отгоняя все мысли о вчерашнем почти поцелуе и последовавшем за ним почти срыве. Поскольку рассказывать было о чем, я решила изложить правду в сжатом виде. Я доверяла Чарли. — Мы поженимся, и я смогу остаться здесь.

Вот так. В открытую. Не так уж плохо, правда? Тогда почему назойливое чувство вины гложет мое нутро, говоря, что я лгунья?

Чарли окинул меня ровным, нервирующим взглядом директора школы, которому только что скормили эмоциональную историю о собаке, съевшей домашнее задание.

— Да, я понял это довольно рано. Но вы ведь больше, чем просто друзья, верно?

А были ли мы вообще друзьями? Трудно было определить категорию моих отношений с Риггсом. Иногда мне казалось, что мы настоящая пара. А иногда я клялась, что мир недостаточно велик для того, чтобы мы могли сосуществовать вдвоем.

— У меня есть парень, — отрывисто напомнила я ему.

— Ха, — сказал он, подняв свое пиво в воздух в издевательском салюте. — И давай признаем, что он не рядом, чтобы бороться за твою привязанность, не так ли?

— Нет. — Я повертела в руках нетронутый мартини. — Я не думаю, что он когда-либо… — Не придал значения? Ухаживал за мной? Не принимал меня как должное? — … не делал ничего подобного.

Чем больше времени проходило, тем меньше я вспоминала Би Джея как цельную, трехмерную личность. Я не могла этого объяснить, но он становился все больше символом. Бутафорией в моей серьезно, и я имею в виду серьезно, запутанной книге. Это был не роман, я знала точно. Может триллер? Ужас? Одно можно было сказать наверняка — это была не книга по самосовершенствованию.

— Я не так много знаю об отношениях, ангел, но я знаю следующее: любовь — это не привилегия. Это необходимость. Ты ведешь себя так, будто вы с Бренданом можете исправить все, что было сломано, но если быть честным… — Чарли передернул плечами, слизывая пену пива с верхней губы. — Мне кажется, ты ставишь не на ту лошадь.

— В забеге больше нет лошадей, — напомнила я ему. — Лошадь — это скорее… одинокий волк?

— Есть еще одна лошадь, — возразил Чарли.

Как ты считаешь?

— Я даже не нравлюсь Риггсу. — Я пристально изучала Чарли, отчаянно желая, чтобы он опроверг мою теорию.

— О, ты ему нравишься. Просто ему не нравится смиряться с тем, что ты ему нравишься.

— Это… очень запутанно.

— Все сердечные дела такие. — Он провел пальцем по краю пинты, выискивая пену.

— Чарли, не будь смешным. Мы не подходим друг другу.

— Ничего страшного. — Он допил остатки своего пива, затем снял со спинки табурета куртку и влез в нее. — Ты не пара обуви, так что это не обязательное условие.

— Подожди, куда ты идешь? — Я все еще сидела перед своим невкусным мартини, избегая своей зараженной Риггсом квартиры, словно это была колония комаров, через которую я должна была смело пройти.

— К врачу. — Чарли засунул бумажник в задний карман. — Хочешь подержать меня за руку?

— А тебе это нужно? — Даже если бы я и хотела пойти домой, а я этого решительно не хотела, я бы не возражала против сопровождения. Несмотря на то, что Чарли был очень красив, умен, обаятелен и желанен, он всегда казался мне трагическим героем. Таким, которого хочется оберегать и защищать.

— Нет. Я в порядке.

Я вздохнула.

— На следующей неделе, в тот же день, в то же время?

— Если жизнь подарит мне еще одну неделю, я ни за что не пропущу ее. — Он подмигнул.

Закатив глаза, я отпихнула его. Он такой драматичный.

— Ты лжешь. — Я прижала пальцы к глазам, борясь со слезами.