Холодное сердце (ЛП)

— Рождество через шесть дней!

Не напоминай мне.

Я вздрогнула.

— Знаю. Но в свою защиту, я заказала куклу, ту самую, которую она хочет, через Интернет. Но из-за плохой погоды поставка задерживается до января. И поэтому я просто отменила заказ и получила обратно свои деньги. Я искала на других сайтах, но на них эти куклы или распроданы, или ждать доставку после Рождества, или к Новому Году.

Мама подняла руки к лицу и сжала переносицу. Я бы могла поклясться своей жизнью, что ей было очень жаль, что у нее нет сейчас чего-нибудь покрепче чашки чая.

— С тобой ничего не бывает легким, — пробормотала она и сделала большой глоток чая.

Я фыркнула, потому что это была правда.

— Ты сказала, что я — трудная? — усмехнулась я.

Мама пробормотала:

— Дорогая, с тобой было трудно еще с того дня, как ты родилась. И это именно та черта, которую ты делишь с Дарси.

Улыбка, которая до этого была на моем лице, исчезла в моей чашке, которую я с силой сжала после упоминания этого имени. Мама прекрасно знала, что упоминание о нем не очень хорошо отражалось на мне.

— Не произноси его имя в моей квартире.

Мама резко вздохнула.

— Ради всего святого, Нила, тебе двадцать пять лет, а не пять. Вы с Дарси должны перерасти эти детские… обиды, которые вы испытываете друг к другу.

«Эти детские обиды» — в переводе означало ненависть.

Я проворчала с досадой:

— Я ненавижу его, а он ненавидит меня. Все. Конец истории.

Мама резко опустила плечи и вздохнула.

— Но он такой хороший молодой человек, Нила. Почему бы тебе просто…

— Мама! Мы уже миллиард раз говорили об этом. У меня никогда не будет никаких романтических отношений с Дарси Хартом, и на этом точка.

Мне пришлось поставить чашку на журнальный столик напротив, потому что я вдруг почувствовала желание швырнуть ее в противоположную стену. Я откинулась на спинку и в гневе сложила руки на груди. Это внезапное чувство гнева было именно то, что Дарси, или любое упоминание о нем, делало со мной. Это всегда выводило меня из себя и, как обычно, в рекордно короткие сроки.

Мама наблюдала за мной с приподнятой бровью, а затем улыбнулась мне так, как будто знала то, чего не знала я.

— Хм-м-м.

Голос у нее был задумчивый.

Я моргнула.

— Хм-м-м? И что это значит?

Она пожала плечами.

— Ничего, дорогая. Просто хочу налить себе еще чаю.

Я прищурилась и наблюдала, как она встала и покинула комнату.

— Чёрт, — проворчала я.

Она что-то замышляла, я знаю ее достаточно хорошо, чтобы сказать, что «хм-м-м» означало, что она задумала что-то, и это меня беспокоило. Я протянула руку, взяла чашку, прижала её к губам и сделала большой глоток чая, чтобы успокоить мгновенно распустившиеся шипы в своей нервной системе.

Дарси Харт.

Я мысленно зашипела.

Мне очень не хотелось думать о Дарси, говорить о Дарси, смотреть на Дарси, в конце концов, слушать, о Дарси.

Я просто ненавидела его.

Говорят, ненависть — это сильное слово и даже более сильные эмоции. Я согласна с этим, потому что страсть, с которой я ненавидела Дарси, заполнила меня полностью. И ненависть исходила не только от меня. Он тоже ненавидел меня так же сильно, как я ненавидела его, и вот так это было между нами. Почти всегда. Мы ненавидели друг друга, вот и все.

Вражда между нами началась двадцать лет назад, нам было пять лет, и началась она в саду за домом Дарси, в котором мы играли с нашими друзьями. Один из друзей Дарси, Алан Пейн, положил руку мне на плечо и в шутку назвал меня своей подружкой. Я хихикнула, потому что думала, что это была самая забавная вещь в мире, но Дарси не считал ее забавной вообще.

Парень просто вышел из себя.

Он впал в самую сильную истерику в мире и ударил Алана в нос и разбил его. Бедный малыш побежал домой в слезах, которые он имел право проливать, в конце-то концов, его все-таки ударили по лицу. После жестокого нападения на своего мнимого друга, Дарси обратил свое внимание в мою сторону. Он толкнул меня в плечо и сказал мне идти домой, потому что мы больше не друзья. Вот так все это и началось — он просто сошел с ума и выгнал меня из своего сада за то, что я захихикала!

Он был придурком с малых лет, как вы можете заметить.

Когда Дарси сказал мне в тот день, чтобы я шла домой, он также упомянул, что никогда не хочет видеть меня снова, и как бы я не хотела это признавать, но он разбил мое сердце. Мы были лучшими друзьями и, не моргнув глазом, перестали ими быть. Я была очень эмоциональным ребенком, поэтому боролась с гневом Дарси и опровергала свой собственный. Я не плакала перед ним, и никогда не буду этого делать. Вместо этого я стала ужасной угрозой, когда очень часто оказывалась в его компании.

Видите ли, мы с Дарси были лучшими друзьями по умолчанию. Наши матери были лучшими подругами, наши старшие братья были лучшими друзьями, наши папы были лучшими друзьями, даже наши бабушки и дедушки, земля им пухом, были лучшими друзьями. Не было никакого выхода. Я не могла избавиться от Дарси или его семьи. После того случая, мы научились терпеть друг друга настолько хорошо, как только могли... Но мы больше ссорились или подтрунивали друг над другом.