Холодное сердце (СИ)

Джинни слабо кивнула и переплела свои пальцы с пальцами Гермионы. Стоило ей нащупать тонкое кольцо, а затем и закрепленный на нем камень, как она тут же подняла сцепленные в замок руки и широко распахнула глаза, не постеснявшись в выражениях:

— Раздери меня мантикора, только не говори, что вы с Малфоем обручились? — изумилась она и принялась разглядывать изумрудное кольцо, красующееся на безымянном пальце левой руки Гермионы. Теперь-то Джинни поняла, о какой такой схожести ситуаций шла речь: как оказалось, ее подруга не просто помогала слизеринцу, а умудрилась отдать ему свое сердце.

— Нет, — весело хохотнула Гермиона, наблюдая за тем, как внимательно Джинни изучает фамильную драгоценность Малфоев. В это самое мгновение она напоминала не иначе как опытного ювелира, который мог с завидной точностью определить стоимость кольца, каратность обрамляющих изумруд бриллиантов и многое другое, — это кольцо помогает нам общаться телепатически. К слову, ты единственная, кто заметил его, хотя прошло вот уже недели две с тех пор, как я стала его носить.

— Неудивительно, ведь все это время ты общалась с парнями, — ответила Джинни, намекая на Невилла, Айзека и Симуса. В какой-то степени она была права, потому как ребята относились к числу тех мужчин, которые заметили бы это кольцо лишь в том случае, если бы их ткнули в него лицом. Иными словами, умение подмечать мелочи у них отсутствовало напрочь. — Постой-ка, но как же Рон? Вы же вроде бы начали встречаться после завершения войны, — в словах Джинни не было ни капли упрека, потому как она сама успела наломать дров, находясь в отношениях.

— Мы расстались, — спокойно объяснила Гермиона. — Это произошло, когда Рон и Гарри приезжали в Хогвартс. Как оказалось, сердце твоего брата забрала некая Джейн, которая работает в Министерстве в комиссии по Экспериментальным чарам.

Джинни какое-то время молчала, стараясь переварить внушительный объем новостей, свалившийся на ее голову за добрые пару минут. Она и подумать не могла, что жизнь ее подруги неожиданно успела превратиться в сюжет типичного любовного романа, хорошенько снабженного неожиданными поворотами судьбы.

— Вот ведь паршивец! — возмущенно цокнула она, явно имея в виду Рона. — Расстался с тобой, завел подружку, а родной сестре и слова не сказал.

Не ожидая от нее подобной реакции, Гермиона звонко рассмеялась. Мерлин, как же сильно она скучала по таким вот легким, но в то же время откровенным беседам, которым могла предаваться только лишь с одним человеком — с Джинни Уизли.

— Уверена, что он обязательно расскажет тебе обо всем при личной встрече.

— Ох, можешь даже не сомневаться.

— Не хочешь остаться сегодня у меня? — ни того ни с сего предложила Гермиона, отметив, что стрелка на висящих возле стола часах показывала полночь. — Не думаю, что тебе захочется попасться Филчу в такое позднее время.

— Только если я не помешаю тебе.

Гермиона отмахнулась от ее слов, словно те были вселенской глупостью, и поднялась с кровати, чтобы найти в шкафу еще одну пижаму. Джинни была для нее не просто подругой, а сестрой, поэтому уж точно не могла помешать. Напротив, Гермиона была только рада побыть с ней еще какое-то время. Как-никак за прошедший месяц, что они находились в ссоре, она успела порядком соскучиться по подруге.

Когда с ванными процедурами было покончено, а Джинни, переодевшаяся в выделенную ей пижаму, вновь улеглась в кровать, Гермиона взмахнула палочкой, погружая комнату во мрак. Стоило ее голове коснуться подушки, а телу оказаться под мягким пуховым одеялом, как усталость накатила на нее с новой силой, постепенно погружая в состояние сна.

— Гермиона, — тихонько позвала Джинни, повернувшись к подруге лицом. Может, из-за непроглядной темноты она и не могла видеть ничего, кроме размытых очертаний, но все же хотела, чтобы последующие слова были брошены не через плечо, — я рада, если ты действительно счастлива с ним. Может, мне все еще странно осознавать, что вы вместе, но после случившегося я уж точно не в праве судить тебя. Если у меня и есть какие-то претензии, то они адресованы тому, по чьей всевышней милости мы вляпались во все это сумасшествие.

От услышанного Гермиона резко открыла глаза, хотя еще мгновение назад была уверена, что ее веки разомкнуться не раньше, чем через десять часов крепкого сна.

— Ты не представляешь, насколько эти слова важны для меня.

Это была чистая правда. Осознание того, что хотя бы кто-то из ее близких сказал, что рад за нее, было как крылья за спину. После всего осуждения и непонимания, что выпали на долю Гермионы за последние месяцы, она и не надеялась получить благословение со стороны друзей. Кто бы что ни говорил, но любому человеку крайне важно знать, что близкие уважают и поддерживают его выбор, несмотря ни на что. Для Гермионы Джинни была членом семьи, что стократ увеличивало ценность ее слов. И теперь она приняла ее выбор, каким бы странным, по ее мнению, он ни был.