Холодное сердце (СИ)

— Да, командир, — хором ответили мракоборцы, после чего приступили к выполнению задания.

Вскоре четыре человека трансгрессировали в вестибюль Хогвартса, покидая заклейменный местом преступления переулок. Приземлившись на каменный пол замка, Гермиона почувствовала, что ей стало легче дышать. Они добрались до школы. Все будет хорошо.

Однако счастье длилось недолго: стоило вспомнить о тех двадцати восьми студентах, которые остались ждать ее на главной площади Хогсмида, как пульс вмиг достиг критической отметки. Снова.

В вестибюль постепенно начали спускаться студенты, направляющиеся на ужин. Но они тут же забывали о том, куда держали путь, когда натыкались взглядом на парящее в воздухе тело.

По истечении нескольких минут у входа в Большой зал собралось такое количество человек, что яблоку некуда было упасть. К счастью, Гермиона заметила среди них тех, кого сопровождала в сегодняшнем походе. Стало быть, МакГонагалл отправила за ними кого-то из преподавателей.

Одной заботой меньше.

Студенты всех факультетов неотрывно смотрели на левитирующее в воздухе тело Малфоя, тихо перешептываясь между собой. И только слизеринцы выглядели перепуганными до смерти. Оно и неудивительно, ведь раненым оказался не кто иной, как их однокурсник.

Лекс Роули, стоящий в компании плачущей Дафны Гринграсс, казался настолько напряженным, что вполне мог начать метать из рук молнии, чтобы хоть как-то выпустить внутреннюю ярость наружу. Наверняка он считал, что это дело рук одного из жаждущих мести студентов, обманом выманившего Малфоя на окраину деревни.

Если это предположение подтвердится, то помоги им Мерлин, потому что никакие больше уговоры не остановят Роули от расправы. Вот только в ход теперь пойдут уже не сглазы, а Непростительные.

— Всем ученикам следует немедленно пройти в Большой зал на ужин, — громогласно произнесла МакГонагалл, кое-как протолкнувшись к трансгрессировавшим в замок людям. — В противном случае вы будете отправлены в свои гостиные вплоть до завтрашнего утра.

Но никто так и не сдвинулся с места.

Заметив недовольство во взгляде МакГонагалл, старосты принялись загонять студентов в распахнутые двери зала, дабы избежать сурового наказания. Вскоре просторный вестибюль опустел, предоставляя возможность отлеветировать раненого в Больничное крыло.

Гермиона, соблюдая некоторую дистанцию, быстрым шагом следовала за МакГонагалл и мракоборцами, вполуха слушая их беседу. Большая часть ее внимания по-прежнему была сконцентрирована на Малфое.

Правильно ли она поступает, идя в лазарет? Ее основная задача приобрела статус выполненной, еще тогда, когда на горизонте появились спешащие на помощь мракоборцы. Впоследствии директор наверняка вызовет ее на беседу для дачи показаний, но пока что никто не просил Гермиону сопровождать раненного в Больничное крыло. Так зачем она здесь? Хороший вопрос, не имеющий однозначного ответа. С одной стороны, она могла бы объяснить это тем, что является старостой школы, поэтому хочет из первых уст узнать о случившемся, дабы уберечь остальных студентов от подобной участи. С другой стороны, она и впрямь переживает за Малфоя. Все его «немалфоевские» поступки, черт бы их побрал, дали зеленый свет ее сочувствию. Конечно, он все еще далек от того, чтобы заслужить ее прощение, но правда есть правда: Малфой хоть и мелкими, но уверенными шагами двигался в направлении искупления. Во всяком случае, Гермионе очень хотелось в это верить.

Стоило им переступить порог лазарета, как из дальней двери выбежала мадам Помфри. В левой руке она несла переполненный всевозможными склянками поднос, а в правой — готовую к работе палочку.

Целительница скомандовала мракоборцам опустить тело студента на больничную койку, и те беспрекословно выполнили приказ, после чего отошли в сторону.

Заприметив на пропитанной кровью ткани тонкий разрез, мадам Пофмри расстегнула несколько пуговиц на рубашке Драко и изумленно охнула: на коже не было никаких повреждений.

— Ничего, — после секундной заминки целительница коснулась палочкой окаменевшего края рубашки в попытке подтвердить свои догадки. Обнаруженное заставило ее еще сильнее нахмурить тонкие брови. — Кровь принадлежит мистеру Малфою, но я не вижу никаких внешних повреждений.

Мракоборцы принялись выдвигать свои предположения по поводу того, откуда на рубашке могла взяться кровь, но хозяйка Больничного крыла строго цыкнула, призывая их к порядку. Она любила работать в тишине, поэтому вне зависимости от пола и возраста нарушителя всегда могла найти на него управу в случае несоблюдения им главного правила ее священной обители.

Мадам Помфри взяла с подноса склянку с болотного цвета жидкостью и влила содержимое сквозь приоткрытые губы Малфоя. Удостоверившись, что пострадавший проглотил снадобье до последней капли, она навела на него палочку и, тихо прошептав неизвестное Гермионе заклинание, принялась медленно просвечивать его тело с головы до ног. Целительница внимательно рассматривала один орган за другим, но так и не могла обнаружить причину плохого самочувствия юноши: все внутренности были целы и невредимы.