Холодное сердце (СИ)

От одной только мысли об этом в животе возникали голодные коршуны, беспощадно вгрызающиеся в органы. Но на удивление в этой бочке с дегтем была и ложка меда: осознание того, что даже Малфой высоко оценил ее наряд, тешило самолюбие. Это был первый раз, когда его взгляд, обращенный в ее сторону, был восхищенным. Хотя, помнится, на четвертом курсе он выглядел не менее изумленным, увидев ее на Святочном балу.

Словно рухнув с небес на землю и осознав наконец-таки всю странность этой ситуации, Драко убрал руки, попутно проведя ладонями по ее предплечьям.

Гермиона отметила, что его пальцы были холодными, но отнюдь не это вызвало волну мурашек, с завидной точностью прошедшуюся по тем местам, где еще недавно его руки касались ее кожи.

Реагировать так на его прикосновения было по меньшей мере неправильно. Ей следовало бы вздрогнуть, как если бы по телу вдруг проползла ядовитая змея. Но множество иголок, вонзившихся в предплечья изнутри, как будто пытались увековечить его прикосновения, запуская под кожу невидимые чернила.

Неужели небезызвестные гормоны решили пробудиться именно в этот момент и под влиянием именно этого человека? Если да, то Гермионе непременно следует навестить врача, ссылаясь на серьезные проблемы со здоровьем. Но в одном можно было не сомневаться: ее организму действительно понравился этот мимолетный контакт. Гермиона знала это, потому что нечто подобное произошло с ней в Тайной комнате во время поцелуя с Роном.

Мерлин, Рон.

Воспоминание о нем тут же притупило те самые иголки и убило стаю коршунов, которые, в общем-то, перестали доставлять дискомфорт в тот самый момент, когда Гермиона посмотрела правде в лицо и согласилась с тем, что прикосновения Малфоя оказались не такими уж и ужасными, как ей казалось.

— Тебе следует быть осторожнее, Грейнджер, — сухо ответил Драко, теперь уже глядя ей в глаза. — Может, не стоит надевать ту обувь, ходить в которой ты не в состоянии?

Гермиона, на долю секунды потерявшая самообладание, изумленно приоткрыла рот, после чего плотно сомкнула губы и нахмурилась, наконец-то выпуская из рук ткань его водолазки.

— Да будет тебе известно, Малфой, я умею ходить на каблуках. И это ты появился здесь как из ниоткуда, преграждая мне путь, — возмутилась она, вцепившись в сумку-мешочек, висящую на запястье. — А теперь, если ты не против, я все же спущусь в гостиную.

Не найдя возражений или же просто не желая терпеть ее присутствие хоть секундой дольше, Драко отошел в сторону, и Гермиона прошла мимо, направляясь вниз по ступенькам. Вскоре дверь его покоев закрылась, вторя портрету, выпустившему наружу разгневанную девушку.

Гермиона твердо шагала вдоль слабо освещенного коридора, молча глядя перед собой. В попытке избавиться от его отпечатков она принялась растирать ладонями предплечья, однако это не принесло должного облегчения. Напротив, теперь еще больше участков ее кожи были помечены его собственной. Гермиона своими же руками расширила границы тех зон, на которых до сих пор сохранялись фантомные ощущения его прикосновений. И избавиться от этого она сможет лишь когда снимет платье и примет душ.

Просто замечательно. Желанная сказка обернулась мучительным кошмаром.

Выйдя на пролет шестого этажа, Гермиона ступила на первую ступеньку вовремя подоспевшей лестницы и двинулась вперед, шаг за шагом приближаясь к Большому залу.

Отовсюду доносились веселые голоса разодетых в маскарадные костюмы студентов. Этим вечером замок заполонили представители нечисти, среди которых изредка мелькали те, кто отдал предпочтение менее мрачным образам: феи, необыкновенные зверушки волшебного мира и даже ангелы.

В этом году студенты постарались на славу: за все то время, что Гермиона спускалась на первый этаж, она ни разу не встретила хотя бы одного человека, чей наряд мог бы показаться копией ранее увиденного.

Протиснувшись сквозь толпу, собравшуюся возле главной лестницы, Гермиона спустилась в вестибюль и огляделась по сторонам. Попавшая в поле зрения копна огненно-рыжих волос послужила для нее ориентиром.

Джинни стояла вместе с Симусом и Айзеком, заливаясь мелодичным смехом, однако она затихла, стоило Гермионе привлечь к себе ее внимание.

— Ты выглядишь просто волшебно, — выразила одобрение Джинни, узнав платье из магазина мадам Бастьен, и подбородком указала друзьям на стоящую за их спинами девушку.

Стоило им обернуться, как Симус тут же присвистнул, отодвигая в сторону черную глазную повязку, дополняющую его сегодняшний образ пирата. Удивительно, но юноше даже удалось найти попугая и заставить того послушно сидеть у него на плече. Правда, это была не целая птица, а лишь ее скелет. Наверняка таким образом Симус попытался добавить своему образу мрачности.