Холодное сердце. Закрой все чувства на замок: другая история Анны и Эльзы

Она встала. Взгляд упал на кровать, точнее – на сэра Йоргенабьоргена. Он так и валялся там все эти дни, с того момента, как она сама его туда забросила. Только теперь его покрывала корка льда. Эльзе вдруг захотелось взять его в руки. В детстве это была ее любимая игрушка. Сэр Йоргенбьорген служил принцессе не только прилежным слушателем, но и верным спутником. И девочке нравилось тогда думать, будто он тоже любит ее.

На долю секунды в ее голове воскресло далекое воспоминание: Эльза творит снеговика с помощью своих волшебных способностей, а рядом бегает девочка на пару-тройку лет помладше ее. Вдвоем они таскают этого снеговика по комнате, залитой льдом, как каток, и девочка смеется. Эльзу вдруг пронзило чувство трепетной любви к этой девочке. Пальцы затряслись, но как-то по-новому, в них разлилось тепло – а затем все прошло, и только резко заболела голова.

«Это еще что такое?» – задумалась Эльза. Наверное, вся эта сцена с девочкой – просто игра воображения. Ей никогда не доводилось прежде использовать свои магические способности. Кажется...

Эльза едва поднялась на дрожащие ноги. Пришлось ухватиться за кровать, чтобы не упасть. Сердце колотилось, пальцы болели. Она снова закрыла глаза и попыталась вызвать в себе то чувство любви, которое только что наполняло все ее существо. Это чувство, казалось, было сильнее, чем все страхи, что до того ее охватывали. И оно появилось благодаря снеговику – тому, что она создала из ничего для них обеих, себя и той девочки. Вот если бы поместить это чувство в коробочку и всегда держать при себе. Особенно сейчас, когда она так одинока, как никогда раньше.

Что ж, попытка не пытка.

Эльза стала вращать руками, так что новый поток льда и снега рванулся вперед, но на этот раз она постаралась сосредоточиться на своем чувстве любви и оставить страхи в стороне. Она зажмурилась и снова представила себе ту картинку, где они с девочкой смеются и катают по льду снеговика. Когда она открыла глаза, перед ней вертелся столб снежного вихря. У самого пола он начинался тонкой струйкой, но затем становился шире, сильнее, и внезапно внутри его воронки отдельные снежинки стали слипаться в комья, которые сложились в снеговика. Широкий большой ком сошел за нижнюю часть туловища, к ней быстро прилепились две плотненькие круглые ножки; на большом вырос ком поменьше, а сверху слепилась овальная голова с большим ртом и двумя выдающимися передними зубами. В удивлении Эльза даже отшатнулась. Неужели ей удалось самой направить свои волшебные силы на то, чтобы они создали снеговика? Она тут же рассмеялась над этой нелепой мыслью, однако подбежала к своему созданию с твердой решимостью довести дело до конца. Хворост из камина пошел на руки и волосы, несколько угольков она приспособила под пуговицы и прилепила ему на живот, а затем схватила с тарелки с нетронутым вчерашним обедом морковку и воткнула ее на место носа. Отступив назад, чтобы полюбоваться работой, она вдруг заметила нечто странное. Снеговик внезапно засверкал тем же голубым блеском, который появлялся, когда она творила волшебство. Как только сияние утихло, снеговик моргнул большими глазами. Испуганная и удивленная, Эльза отскочила подальше.

– Здравствуй! Я Олаф, и я люблю жаркие объятия!

Так он что, живой? Это что же, значит, своим волшебством она способна не только усыпать все снегом – но и сотворить настоящее живое существо? Эльза едва дышала, наблюдая, как снеговик прохаживается – сам! – по ее комнате. В полном изумлении она уставилась на свои руки. Как это вообще было возможно?

– Ты... умеешь говорить? – едва слышно пролепетала она, не веря ни глазам, ни ушам.

– Да! Я Олаф, – повторил снеговик. Тут он наткнулся на сэра Йоргенабьоргена. – Ух ты! А это что такое? Привет, – обратился он к плюшевому пингвину, – я Олаф!

– Олаф, – повторила Эльза, пытаясь привести нервы в порядок. Почему ей так отчаянно казалось, что это имя она уже слышала?

– Эльза, ты же сама меня сделала, – сказал снеговик. – Помнишь?

Его слова привели ее в полное замешательство.

– Мы... знакомы?

– Да, а что? – Неуклюже переваливаясь на коротеньких ножках, снеговик побежал к окну.

Эльзу настолько поразило происходящее, что на какие-то минуты она позабыла о своем горе. Память о любви к кому-то позволила ей создать живого снеговика, который сам ходил, сам говорил.

– Ах, какая чудесная комната! – восторгался тем временем Олаф. – А там что? – добавил он, высунувшись из окна и окинув взглядом окрестности замка. – О! Да это же город! Я всегда мечтал увидеть настоящий город, с людьми и животными. Да к тому же сейчас лето! Обожаю лето! Шмель жужжит, одуванчиков пух куда-то летит... Ой! – Он повернулся к Эльзе. Правая сторона его лица таяла. – Кажется, у меня небольшое затруднение.

Эльза взмахнула руками, как до этого, и сосредоточилась на мысли о том, как можно было бы спасти снеговика от жары. Над его головой моментально появилась маленькая снежная тучка.

– Мое собственное облачко! – Олаф даже всплеснул от восторга руками. Но тут он заметил выражение ее лица и спросил: – Что-то не так?