Холодное сердце. Закрой все чувства на замок: другая история Анны и Эльзы

Время от времени они вдвоем все же выходили прогуляться. Пару раз Эльза сажала Олафа на нижнюю полочку сервировочной тележки и выкатывала его на лестницу, откуда они быстро перебирались на чердак. Однако все эти вылазки не дали им никаких новых сведений о загадочной Анне. В том небольшом ларчике с буквой «А» лежало несколько крохотных платьиц и пара чепчиков, но ничто из его содержимого не могло с точностью подтвердить, что буква А действительно значила «Анна», а тем более не давало понять, кем эта Анна могла быть. Эльза с ног сбилась в поисках хоть каких-нибудь сведений об Анне, которую, по словам Олафа, она сама должна была хорошо знать. Походы в родительскую библиотеку также ничего не дали, и в метрической книге их замковой церкви не было ни единой записи о рождении девочки с таким именем. Однажды Эльза упомянула Анну в разговоре с лордом Петерсеном, надеясь заметить что-то необычное в его реакции, но он принял озадаченный вид – да и только. Единственным, кто помнил об Анне, был Олаф, а у него, очевидно, были проблемы с памятью.

– Как только пройдет вся эта коронация, у нас снова появится возможность забраться на чердак и поискать там, – радостно обнадежила Эльза своего друга. Глаза у Олафа тут же загорелись:

– И не только забраться на чердак! Ведь ты станешь королевой и сможешь всем открыто объявить о своем чудесном даре.

Дар. Иногда этот самый дар казался Эльзе проклятием. За годы затворничества она научилась немного управлять своей магией, но только в те моменты, когда сама хотела создать что-то конкретное. Например, снежные сугробы. Но если на нее находило отчаяние или злость, снежная буря начиналась сама по себе, как Эльза ни старалась ее унять.

– Не думаю, что это мудрый шаг, – сказала она.

– Почему? Все бы только обрадовались! Ведь немного снега не помешает в жаркий день – вроде сегодняшнего. – Олаф подошел к окну и выглянул на улицу. Его маленькое персональное облачко со снегом послушно перелетело за ним. – Они там жарятся сейчас на солнцепеке, пока готовят все к твоей коронации. Ой, ты только посмотри! У них столько вымпелов там развешено в твою честь! Эге-гей, привет всем!

Эльза подскочила к нему и втянула внутрь.

– Не думаю, что подданных осчастливит новость, что их королева способна наколдовать кучу снега.

– Анне это, наоборот, всегда нравилось, – возразил Олаф.

Он частенько так делал. Упоминал в разговоре ее имя мимоходом – так, как будто они оба прекрасно знают, о ком речь. Но как только Эльза пыталась за это ухватиться и вытянуть из него хоть что-то ценное, разговор обрывался.

– Это когда я творила снег для Анны, еще раз?

Олаф возбужденно захлопал в ладоши.

– О-о! Это было... Э-э-э... – Снеговичок озадаченно нахмурился. – Я забыл.

Эльза грустно улыбнулась:

– Ничего. Как-нибудь потом вспомнишь.

Олаф кивнул.

– Давай еще раз отрепетируем твою коронацию!

– Не думаю, что сейчас подходящее время. Меня ждет Герда, – заколебалась Эльза.

– Да ладно, в этот раз точно получится! – не унимался Олаф. – Давай, я в тебе совершенно уверен!

– Ну хорошо.

Эльза подошла к рабочему столу и посмотрела на круглую фарфоровую шкатулочку и высокий подсвечник. Последние дни они служили ей скипетром и державой, которые ей придется взять в руки во время коронации – ровно как это когда-то сделал ее отец. Она в очередной раз закрыла глаза и постаралась представить, что над ней – своды замковой церкви и церемония коронации началась. Она вообразила, что слышит стройное пение, доносящееся с хоров, и перед ней церковная кафедра, где ее уже ждет священник. Вот Эльза поднимается на кафедру, и все взгляды обращены на нее – в зале собралась толпа ее подданных, в первых рядах сидит знать королевства и высокие сановники других государств. Но никого из родных на этой церемонии нет, она совершенно одна. Об этом последнем обстоятельстве Эльза тут же постаралась не думать и поспешно представила, как священник возлагает на ее голову богато украшенную драгоценными камнями диадему. Затем он протягивает ей бархатную подушку со скипетром и державой. Никаких перчаток на этой части церемонии не дозволяется, поэтому и сейчас для тренировки она стянула с ладоней свою любимую бирюзовую пару. Последнее время она всегда ходила в перчатках. Может, и глупо, но ей казалось, что они помогают ей сдерживать свои магические способности. Таков уж был ее девиз: закрой все чувства на замок. Скрывайся ото всех.

– Почти готово! – подбодрил ее Олаф.

Наступал самый тяжелый момент. Трясущимися пальцами Эльза дотронулась до шкатулки и подсвечника и взяла их в руки. Ее губы шептали молитву, которую в эти мгновения будет произносить священник: «Sem hon heldr inum helgum eignum ok krynd i  pessum helga stad ek te fram fyrir ydr []... Эльзу королеву Эренделла».

Затем она повернется лицом к толпе, держа скипетр и державу в руках, и присутствующие возликуют: «Эльза, королева Эренделла!»

– Эльза, королева Эренделла! – заголосил Олаф.