Холодные дни

Я не знаю, что она сказала, но она выбрала именно те слова, которые заставили ее Летнюю коллегу обезуметь от ярости. Мягкая, сочувственная натура Лилии была использована против нее. Мэйв запустила свой маленький простой гламурчик с идеальным расчетом времени: когда относительно неопытная Лилия этого не ожидала. И была полна беспокойства о судьбе павшего Хвата. С тяжелым чувством я осознал, что страстная юная Леди Лета – не Титания. У нее имелся тот же жар, но отсутствовали сдержанность, баланс, и не было ни шанса, что она когда-то сможет думать, взвешивать, сдерживать свою ярость.

– Уничтожить его! – закричала она. Деревья тряслись и скалы трещали от ее голоса. Его звук врывался мне в уши, и я ощутил в нем внезапную жаркую влажность. – Уничтожить Гарри Дрездена!

Она выбросила вперед обе ладони – и волна огня в двадцать футов высотой и шириной с футбольное поле с ревом ринулась на меня.

Глава 48

Долю секунды мой мозг визжал, как малохольный поросенок, бегущий домой – реакция страха на уровне подсознания. Однажды мне довелось сталкиваться с огнем. Такие вещи крепко держатся в памяти.

От огня трудно защищаться. По этой причине он – одна из моих любимых форм атаки. Даже если вам не удается поджечь саму цель, вы все равно можете ее поджарить, разогрев воздух вокруг нее, пока она не бросит все, чтобы убраться с вашей дороги, даже не думая о том, как посчитаться с вами. Если речь заходит об оружии, огонь – в самом верхнем ящике.

Но!

Огонь коварен и ненадежен. Без концентрации он просто хаос, случайный выброс накопленной в химических веществах энергии. Этого недостаточно, чтобы работать с огнем. Вам нужно знать, когда, где и как применить его с максимальной эффективностью – чего Лилия не сделала.

Я упал сверху на лежащего без сознания Хвата и сфокусировался, выбросив ладони в стороны и прокричав: «Defendarius!»

Едва я сформировал вокруг нас пузырь щита, огненный шторм обрушился, погребая нас под собой, как океанская приливная волна. Мой щит удерживал огонь, но остановить его полностью он не мог, и жар начал просачиваться внутрь. Именно поэтому я потянулся за Зимой и заполнил маленький пузырь вокруг нас холодом. Волна огня была слишком массивной, чтобы ее перебороть, да я и не собирался этого делать. Она распространилась по такой огромной площади, что все, что мне оставалось, это управляться с крошечной ее частью, держаться, как маленький камешек на пляже. У меня не было силы ее победить, но была сила держать ее на расстоянии, пропуская внутрь щита лишь воздух, а не жар, чтобы не оказаться в духовке.

Огонь омывал нас со всех сторон, и я держался за щит еще несколько секунд – так долго, как мог. Без своего браслета или жезла, чтобы направлять энергию, несколько секунд было максимумом того, что я мог сделать – но этого хватило, чтобы выжить. Я стоял на коленях и ладонях, хватая ртом воздух на покрытой инеем земле, но я выжил – и Хват тоже.

Ай да я!

Издевательский смех Мэйв звенел над вершиной холма.

Горячий воздух коснулся моего лица и постепенно, по чуть-чуть становился горячее, по мере приближающегося огня. Я поднял голову и увидел Лилию, идущую ко мне по выжженной земле, обнаженную, но с языками пламени, окружавшими ее тело. Ее собственная одежда сгорела в огненной буре. Глаз у нее не было. На их месте гудела пара обжигающих огней, сгустки оранжевого и алого пламени поднимались из глазниц по мере того, как она приближалась. Ее шелковые белые волосы поднялись колышущейся колонной, как само пламя, вздымаемые горячим воздухом и разноцветными – золотыми, зелеными, оранжевыми – огнями ее пылающей ауры.

За ней тенью следовали Летние Сидхе, с огнями, танцующими на серебряном оружии, и с их отражением на руках и лбах, их мощь окружала меня, не давая мне ни шанса на бегство, но после того, как Лилия щелкнула пальцами, они остановились и отступили – к своей исходной позиции у башни маяка.

Я думаю, ей не хотелось спалить их Летние тела вместе со мной. Я начал поднимать руку, готовясь выстроить щит, но моя вторая рука не выдержала веса моего тела, и я едва не упал.

Стало быть, конец.

Вышел бензинчик.

Я умудрился подняться на колени и сесть на пятки, тяжело дыша. Потом я выдернул гвоздь из спины Хвата, сжал его в руке и взглянул в лицо Лилии.

Она остановилась футах в шести от меня, покрытая живым огнем, и посмотрела вниз. Ее глаза светили как прожекторы.

– Он в порядке, Лилия, – сказал я. – Хват в порядке. О Боже, Лилия? Ты меня хоть слышишь?

Судя по всему, нет. Лилия подняла ладонь, и над ней образовалась в воздухе крошечная сфера раскаленного добела света, маленькая звезда.

Н-да, вот это была концентрация! Я не смог бы остановить нечто столь сконцентрированное даже после долгих приготовлений. Я оценил это в чисто профессиональном смысле, хотя оно должно было убить меня ужасающим образом.