Холодные рассветы

Теперь каждое утро он решил заниматься упражнениями для совершенствования своего тела, которое и без того было вполне удовлетворительным. Тактика, избранная им, была довольно действенной, ведь отныне, умывшись и возвращаясь из ванной комнаты обратно в спальню через гостиную перед занятиями, Лена наблюдала увлекательную картину, демонстрировавшую ей слаженную работу мускулов. Никольский то отжимался от пола возле большого окна, где было больше всего свободного места, чем во всей квартире, то качал пресс… На секунду её сердце переставало биться, когда она останавливалась в дверном проеме, глядя на все эти спортивные игры мышцами, потом, правда, переведя дыхание, она продолжала собираться на учебу, но все эти представления, которые, впрочем, на самом деле «убивали двух зайцев» одновременно, постепенно начинали усиливать свое действие на её сознание.

Вот так без лишних слов он завоевывал её расположение, пробуждал желание, заставлял добровольно покориться его силе.

– Влад, – тихонько мяукнула она, когда они легли спать в четверг вечером за два дня до отлета в Германию.

– Ммм? – протянул он, смирившись со своей участью, ожидая её капитуляции хотя бы в этом месяце.

– Ты сильно устал? – она решила зайти издалека, вот только не рассчитала, что её оппонент слишком хороший психолог.

– Смотря для чего… – ответил он, прекрасно понимая, к чему она клонит.

– Ну… Не знаю… – она немного оживилась, подползая ближе, пытаясь поймать на себе его взгляд, но его глаза оказались закрыты, когда она очутилась совсем рядом.

Он уже предвкушал сладостные последствия этих её неловких намеков – таких наивных и по-настоящему детских, однако, все его грезы вдруг оборвались.

– Ладно, спокойной ночи, – тяжело вздохнув, выдала она, возвращаясь на свою половину кровати.

Осознав, что она повернулась к нему спиной, он открыл глаза, с досадой принимая поражение. Почему она вдруг передумала?

– Лен? – сладкий шепот был немного напряженным.

Он приблизился, положил ладонь ей на плечо.

– Чего хотела-то? – изобразив тотальное непонимание, уточнил он.

– Да… Уже неважно, – отмахнулась она.

В действительности, в ней боролись две стороны одной медали. Одна напоминала ей о том, какое мерзкое чувство сдавливает горло в момент их близости, как тяжело смириться с этим отвратительным ощущением; другая же – в красках рисовала его тело – такое сильное, мощное, полное незыблемой энергии, руки, которым хотелось отдаться, забыв обо всём, погрузиться в страсть, охватывающую немощную, хрупкую плоть… К какой версии ей следовало прислушаться она не знала, но теперь уже ей самой было интересно – кто победит в конечном итоге?

Он снова лег рядом, разглядывая призрачный потолок, который уже казался несуществующим в свете уличных фонарей.

«Что я делаю не так?» – пульсировал вопрос в его сознании, но он был уверен, что именно такой путь – единственно правильный, а значит, желаемый эффект совсем скоро докажет ему это.

Всего пара дней пролетела в хлопотах. Лена собирала вещи, потом снова перекладывала их из одной сумки в другую, затем, решив, что взяла слишком много, сокращала их количество. Никольский лишь с умилением наблюдал, как она бегает по квартире, упаковывая чемодан.

– Всё собрала? – за час до выезда спросил он у нее, видя ее растрепанные волосы, которые до сих пор не были уложены после утреннего душа.

– Почти, почти! – застегивая замок на багаже, сидя сверху на сумке, отвечала она.

– Тебе еще одеться надо, – Влад застегивал джинсы, засовывая в них края черной рубашки.

– Ты бы еще костюм надел, – усмехнулась она, мельком взглянув на него.

– Тебе не нравится? – удивился он, просовывая ремень в петли на поясе.

– Ну… Без этого тебе лучше, – произнесла она и снова опустила взор, словно сама смутилась своих слов.

Он постарался не заострять внимание на её высказывании, насладившись своей очередной победой. Эта игра, которой являлось приручение собственной жены, казалось ему увлекательным водевилем, хотя вряд ли он наслаждался стратегией, приносившей лишь тахикардию, вызванную выбросом адреналина в кровь, а не бурю положительных эмоций.

Никольский сидел в гостиной на диване. Лена вышла из спальни.

– Сойдет? – покрутилась она перед ним, будучи одетой в узкие джинсы и черную толстовку без рисунка.

Волосы наконец были уложены, и нанесен легкий макияж.

– Конечно, – отозвался он, поднявшись со своего места.

Она выкатила чемодан на колесиках из комнаты, поставила в прихожей. Рядом положила маленький рюкзачок – ручную кладь с телефоном, наушниками, зарядкой, салфетками и прочей дорожной мелочью, которая могла пригодиться в пути.

Через полтора часа они уже оказались в аэропорту, куда их привез Виктор на служебной машине.

– Я уже сто лет никуда не летала, – взяв мужа за руку, испуганно сообщила Ермолаева, стоя в очереди на посадку.

– Боишься? – ласково улыбнулся он.

– Нет, что ты? Это всего лишь самолет, – немного нервно усмехнулась она.

– Слушай, я так всю жизнь летаю, – попытался он успокоить её.

– Ладно, разберемся по ходу дела, – выдохнула она. – Сколько время?

– Семь утра, – ответил он, посмотрев на наручные часы.