Холодные тени

– Снова – догадались?

– Да! – с вызовом подтвердил отец. – И сюда пришел, чтобы с Тимкой поговорить. Рассказать ему все – перед тем, как к вам идти каяться. Понимал же, что после уж не выпустите… Пришел – а тут Лена плачет. Пропал, говорит, пацан неизвестно куда.

– То есть после беседы с Тимом вы собирались явиться с повинной?

– Конечно. Неужто сыну за меня отдуваться?

– Вашему сыну ничего не грозило. Вероятнее всего, ему даже не предъявили бы обвинение.

– Да какая разница, предъявили – не предъявили? Если все кругом орут, что это он виноват. Ты ни при чем, сынок. – Отец посмотрел на Тимофея твердо и прямо. – Тебе себя винить не в чем.

– Сыном вы можете гордиться, господин Бурлакофф. – Следователь тоже повернулся к Тимофею. – Я работаю в уголовном розыске почти двадцать лет. И могу поклясться, что даже взрослый человек на его месте сдался бы. А ваш сын сдаваться не собирался. Он решил доказать свою невиновность. И доказал.

– Нет, – сказал Тимофей.

Следователь вопросительно посмотрел на него.

– Я не собирался доказывать свою невиновность, – пояснил Тимофей. – Как я мог доказывать то, в чем не был уверен?

– То есть… – пробормотал следователь. – Ты не был уверен, что не виновен?

– Нет. Я ведь сказал вам, еще в самом начале, что ничего не помню. Я просто хотел выяснить, что произошло.

– Н-да. – Следователь задумчиво смотрел на него. – Что ж. Как бы там ни было – с задачей ты справился. В столь юном возрасте провел целое расследование.

– Что? – пробормотала мама. Следователь о ней, кажется, успел забыть. – Тим… провел расследование?

– Да, представьте себе. Если бы не его помощь, мы бы до сих пор ничего не знали.

– А Тим… – Мама выговаривала слова с трудом. – Тим, получается, помог вам… все узнать?

– Именно так.

Мамино лицо окаменело.

– Ты… – глядя на Тима, пробормотала она. – Ты…

– Фрау Бурлакофф, – оборвал ее следователь. – Не советую вам произносить слова, о которых впоследствии придется пожалеть.

Мама замолчала.

– Едем в участок, господа. – Следователь поднялся.

Его помощник подошел к отцу, отстегнул от пояса наручники. Отец неловко, с кривой улыбкой, вытянул руки вперед.

Повернулся к Тиму.

– Прости меня, сынок. Если сможешь… Все закончилось – ну и к черту их всех. И слава богу. Верно?

Тимофей промолчал.

– Фрау Бурлакофф, – окликнул следователь. – Приготовьте документы. Вы тоже едете с нами.

– Я? – вскинулась мама. – Почему? На каком основании?

– По подозрению в организации шантажа.

– Она не виновата, – влез отец. – Это я! Я же сказал! Вы же записывали!

– Разберемся.