Холодный человек

– Вы собаки, пожалуйста, не пугайтесь, – сказал Жюль Верн. – Она только с виду страшная. А на деле – сама доброта.

– Как ее зовут? – с некоторой робостью поинтересовалась Вера.

– Озма.

– Это что же значит?

– Добрая волшебница. Персонаж из книги Фрэнка Баума «Мудрец из страны Оз».

– А порода?

– Американский стаффордширский терьер.

– Это, кажется, бойцовая собака? – В голосе Веры уже звучал испуг. Она совсем недавно видела по телевизору сюжет, в котором рассказывалось, как подобное существо насмерть загрызло ребенка.

– Если боитесь, я ее закрою, – сказал Жюль Верн. – Но она лаять все время будет. Вы ее не опасайтесь, она очень ласковая. Только вначале напугать старается, а потом руки лизать начнет.

– Нет уж! Уберите, ради бога!

– Тогда подождите немного.

Жюль Верн скрылся за дверями. Послышался заливистый лай, потом какая-то возня…

– Проходите, – услышала она из-за двери.

Девушка вошла. Чуть поодаль от нее стоял Жюль Верн и на коротком поводке держал довольно крупную суку тигровой масти. При виде Веры животное издало грозное рычание. Вера попятилась.

– Тише, Оззи! Замолчи! Так я ее отпускаю?

– Ой, я боюсь!

– Ничего страшного.

Собака бросилась к Вере, и та, попятившись со страха, чуть не упала.

– Осторожнее! – закричал Жюль Верн. – Фу, Озма! Фу!

Однако собака вовсе не собиралась бросаться. Она дружелюбно завиляла хвостом, лизнула Верины пальцы и закрутилась на месте.

– Я же говорил… Ничего страшного.

– А когда приходят экскурсии, их тоже встречает это животное? – сухо спросила девушка.

– Гм… Нет, – засмеялся Жюль Верн. – В такое время мы ее совсем убираем из этого дома. Но я ведь не знал, что вы сюда пожалуете, а то бы увел. Ладно, проехали. Раздевайтесь.

Вера скинула на руки Жюля Верна свое пальтишко и огляделась. Она находилась в просторной, довольно скудно обставленной прихожей. Перед большим овальным зеркалом стояли два бронзовых канделябра, на пять свечей каждый. Имелась здесь и пара невысоких пуфов с гнутыми ножками и темно-красной плюшевой обивкой. На стенах, оклеенных обоями того же цвета, висело несколько гравюр в рамках. Гравюры изображали охотничьи сцены.

Вера разглядывала картинки, как вдруг раздался возглас:

– Добро пожаловать в дом господ Адашевых.

Она обернулась. На пороге залы стоял Жюль Верн. Но что на нем за наряд?! Молодец был облачен в зеленый камзол, расшитый золотыми галунами. На голове его, украшенной париком цвета воронова крыла с длинными локонами, красовалась зеленая с галуном треуголка. На ногах белые чулки и туфли с большими металлическими пряжками.

– Ничего себе! – только и сумела произнести потрясенная Вера.

– Треуголка почти подлинная, а все остальное – современной работы. Сшито в ателье № 14, известном как «Иголочка и ниточка».

– Впечатляет! Но как же вы смогли переодеться столь стремительно?

– Ловкость рук. Пожалуйте, мадам.

– Мадемуазель.

– Ладно, пусть будет мадемуазель. Извольте вашу ручку.

Жюль Верн церемонно ввел Веру в залу. Вещей здесь было побольше, чем в прихожей. Одну из стен подпирал могучий диван с гнутыми спинкой и подлокотниками, обитый розовым с синими цветочками репсом. Вокруг стояли кресла такого же вида. В одном углу присутствовал ломберный столик с подсвечником на нем, в другом – клавикорды. В третьем углу высились напольные часы, маятник которых размеренно двигался из стороны в сторону. На стенах висели многочисленные, писанные маслом портреты мужчин в камзолах и сюртуках и декольтированных женщин. Кроме этого, в оставшихся двух углах высились некие гибриды комода и этажерки. На них стояло несколько книг, а также небольшие портреты в серебряных рамках каких-то господ и дам. Одну стену почти полностью занимала печь, облицованная голубыми изразцами. Изразцы были точно такие же, как у нее дома.

– Перед вами традиционный интерьер жилища дворянина средней руки, – сообщил Жюль Верн.

– Можно присесть? – спросила Вера.

– Да, конечно! – Он кивнул на одно из кресел.

– А это что, все настоящее?

– По большей части.

– В моей квартирке печь с точно таким же кафелем! – воскликнула Вера.

– Вполне возможно. А где вы живете?

Девушка сообщила адрес.

– Ага, знаю. Дом купца Горохова. Печь, скорее всего, с тех времен и осталась. Кафель середины девятнадцатого века. Изготовлен здесь же, в Сорочинске, по голландским образцам. Вообще-то, он не совсем соответствует данному интерьеру, поскольку комната декорирована под времена Александра I. Но, думаю, никто, кроме меня, в данном вопросе не разбирается.

– Значит, и у вас обман?

Жюль Верн хмыкнул:

– Не без этого. Вон хоть тот столик У него лишь три ножки настоящие. Все остальное – работа реставратора.

– Написать бы про вас, как дурите народ.

– Написать? А вы кто?

– В газете работаю, вернее, работала. «Путь наверх» называется.

– Журналистом?

– Увы. Всего лишь корректором.

– А почему ушли?

– Не я ушла, а меня ушли. Точнее сказать, выгнали.

– Чего так?

– Долго объяснять. Давайте лучше вы. И вот еще что. Может, перейдем на «ты»? Я – девушка простая. Церемоний не люблю. Хотя, возможно, данная обстановка и требует деликатного обхождения.