Холодный май (СИ)

— Я была в библиотеке, мама, болтала с миссис Блэк, она помогала мне разбираться в чарах, — я подняла на неё огромные глазища и наивно захлопала ресницами. Часа два отрабатывала это у зеркала, так что должно сработать. Женщина сразу оттаяла и приобняла меня одной рукой, направляя к столу.

— Извини, дорогая, я думала ты гуляешь… Не уходи с территории усадьбы без моего разрешения, ладно?

Я, разумеется, тут же её заверила, что у меня и в мыслях такого не было. Уже за столом мать ревниво поинтересовалась, чем же я так очаровала Кассиопею. Отец едва не подавился супом, бедный.

— С Кассиопеей Блэк? Портрет той женщины, который висит у нас в библиотеке и из-за которого я теперь туда лишний раз не хожу?

Как оказалась, личность эта Кассиопея была крайне интересная. Женщина родилась в тысяча семьсот сороковом году, в Великобритании, в доме на площади Гриммо. Она была единственным потомков Блэков с площади Гриммо, вышла замуж за Розье, но отравила собственного мужа, так как считала его слишком слабовольным человеком. Она успела родить от него трёх сыновей, вернуть себе девичью фамилию и переселиться в дом своих уже мёртвых родителей. Эта курьёзная женщина уничтожила четыре поместья своих врагов полностью, не оставив даже родового камня, пресекла род Уайт, с которым Блэки конкурировали на протяжении десяти веков. Железной рукой управляла своими сыновьями, невестками, внуками и правнуками, стала первой и последней главой рода из женщин. Умерла в возрасте двухсот лет, от выпитого самой же яда. Милашка, что тут скажешь.

— Нарси, я тебя прошу, не связывайся ты с ней, — умолял отец, не замечая смеющихся глаз матери. — Для неё каждый нынешний Блэк — позор фамилии, она даже Вальбургу ни во что ставит…

— А со мной она занимается чарами и рунами, — слегка жёстче, чем хотелось, ответила я. — Она очень хорошая, папа, ей просто одиноко…

— Возможно, — отец пожал плечами и разговор был закончен.

***

После обеда я стремглав побежала в библиотеку, несмотря на то, что мать предложила сходить на Косую аллею. Там мне нравилось, бесспорно, но Кассиопея могла обидеться. Женщиной она была далеко не глупой, так что отлично понимала, что родители могут меня отговорить и я больше в библиотеку не зайду. Кажется, она действительно удивилась, увидев меня, раскрасневшуюся и запыхавшуюся, перед собой.

— Ты действительно пришла, — неверяще покачала она головой и слегка хищно улыбнулась. — Наконец-то я нашла такого человека, что не пытается сначала кланяться мне в ноги, а потом сбегать из дома, лишь бы не видеть меня.

Теперь мы занимались рунами. Для того, чтобы научиться использовать какие-то связки, нужно было, по крайней мере, сначала выучить алфавит. Он был несложным, построенным по принципу, чем-то отдалённо напоминающему латынь. Я с удовольствием выписывала закорючки на пергаменте и слушала увлекательные рассказы далёкой родственницы о свойстве каждого знака.

В Кассиопее я наконец нашла подругу. Я понимаю, трудно представить себе союз десятилетней девочки и двухсотлетней женщины, но я-то продолжала ощущать себя на все сорок. Честно говоря, жить в теле маленькой девочки оказалось психологически тяжело. Я изо всех сил старалась вести себя так, как должен вести ребёнок, но получалось из рук вон плохо. Все замечали, что я невероятно умна для своего возраста и говорили об этом так, будто о сумасшествии. Ну естественно, девушке не положено быть умной. Девушке нужно быть невероятно красивой и невероятно тупой, чтобы не затмевать мужчину, стоящего рядом с ней, а лишь украшать его доблестный облик. Фу, как мерзко.

Ладно, оставим пустые сожаления. Для того, чтобы что-то изменить, нужно иметь хоть какой-то вес в обществе, а для этого нужно вырасти, хорошо учиться и удачно выйти замуж. Мужа потом можно будет и удавить, как это сделала достопочтенная леди Кассиопея.

Мы начали говорить о защите своего дома, и я осторожно узнала о Фиделиусе. Женщина долго смеялась, а потом объяснила, что хотя бы мало-мальски пригодная защита должна замыкаться на хозяине дома, ведь другой человек может рассказать, предать, да умереть, в конце концов! Так что у Поттеров с Фиделиусом чушь собачья вышла, нужно признаться, такое положение дел меня нисколько не радовало. Их готовили на убой, это было понятно.

После ужина я спросила женщину, можно ли перевесить её картину к себе в спальню, или хотя бы разрешить ей доступ на какой-нибудь холст. Леди Кассиопея величественно кивнула и велела позвать отца. Минут через двадцать переговоров два домовика осторожно вынесли картину и действительно повесили её в моей спальне.

— Удивительная женщина, — услышала я фразу своей матери. — Я просто буду молиться, чтобы Цисси не оказалась похожей на неё.

— Цисси слишком наивна для этого, Друэлла, — так же тихо ответил ей Сигнус. — А вот Белла…

Я хищно улыбнулась. Наивна, да, как же. Возможно, прошлая Нарцисса и была ходячей иллюстрацией к книге «Я — образец правильности и невинности», но я… Нет, мои дорогие, я здесь планы по захвату мира не хуже, чем Волан-де-Морт строю, так что не надо мне тут…