Холодный май (СИ)

— А кто достоин, Джейн? Ты? — я вытерла выступившие от смеха слёзы и выпрямилась, с улыбкой глядя на растерянное лицо блондинки. — Ты всего лишь маленькая девочка с большими и ничем не оправданными амбициями. Обыденность.

— А кто тогда ты? Знаешь, есть фраза, полностью тебя характеризующая, — девочка фыркнула, стараясь вернуть себе былую уверенность.

— И какая же? — я улыбалась, скрестив руки на груди.

— Шлюхи не умеют любить.

— Шлюхи не умеют мечтать, — добавила я. — Ребёнок, ты вообще знаешь, откуда она?

— Не смей называть меня так, — взбеленилась она, подходя ближе ко мне и доставая из кармана палочку. — Не смей, а то я…

— А то что? Милая, я тебя сейчас невербально могу вывести из боя. Твой уровень, как ученицы, так и боевого мага, оставляет желать лучшего. Максимум, на что ты способна, так это на Секо, от которого даже особо сильного щита не нужно будет ставить.

Девушка покраснела до корней волос и резко выбросила руку вперёд.

— Дуэль.

— Нет.

Она ошарашенно смотрела на меня, хлопая глазами.

— Я не могу сейчас вступать в дуэли, как и ты. Никто не может вести дуэлей в тренировочном зале. Салазар позаботился и об этом, — я всё также улыбалась, внутренне морщась. Отлично. Замечательно. Люди совсем страх теряют. Скоро первокурсники меня на бой вызывать будут.

Девушка поморщилась, но палочку убрала.

— В чём дело, Джейн?

— Люциус сказал… Люциус сказал, что любит тебя больше жизни. Только что.

— И кому же он это сказал?

— Мне.

Вот тут самообладание покинуло меня. Улыбка, будто приклеенная, застыла на моём лице.

Где же я ошиблась? Ей ведь нравился Антонин? Или нет… Припоминая все взгляды, все деланно случайные прикосновения, все оборванные по её вине объятия, я начинала понимать, как ошибалась.

— Он тебе нравится.

— Я его люблю, — поправила меня она, сверкнув глазами.

У меня была одна интересная особенность. На стресс я реагировала смехом. Вот и сейчас, обняв себя руками, я смеялась, смеялась и никак не могла успокоиться. Ну конечно. Не Антонина, а Люциуса. Поэтому и рассорились, сразу после помолвки же.

— Чего ты ржёшь? — рявкнула она, вытирая слёзы.

Я ещё раз хихикнула и подняла на неё глаза. Судя по её ошарашенному виду, снова горящие синим.

— Ты его не получишь, — совершенно спокойно сказала я, стараясь справиться с бушевавшим внутри меня ураганом. — Никогда, ни при каких обстоятельствах. А если попытаешься что-то ему сделать… Ты же помнишь, что стало с Руквуд?

Девушка медленно кивнула и фыркнула, развернувшись. Ну уж нет, милая. За доли секунды преодолев расстояние между нами, я схватила её за плечо и развернула к себе, приставляя палочку к горлу.

— А теперь запомни. Ещё раз тебя около нас увижу — тебе не жить. У тебя есть час на то, чтобы выселиться в другую комнату. Если по истечении этого времени ты будешь ещё там, я добьюсь этого сама. Но ты огребёшь, Браун. Сильно огребёшь.

Девочка шмыгнула носом. Опустила глаза. И судорожно кивнула.

— Ну вот и молодец. А теперь вали, — шепнула я, разжав пальцы.

Её шаги затихли где-то через минуту. А я всё также смотрела ей в след и старалась унять внутреннюю дрожь. Кому здесь можно верить? Кому?

Я тихо вздохнула, поправила заклинанием выбившиеся из пучка локоны и вернулась в середину зала, размышляя. Тренировка продолжалась.

***

— Значит, она меня любит.

Я лежала на диване, положив голову на колени блондина, и кивала.

— И ты ревнуешь?

Открыв глаза, я наткнулась на задумчивый и лукавый взгляд. Подняла руки и осторожно провела пальцами по скулам склонившегося надо мной парня, прослеживая кончиками пальцев линию выступающей кости, очерчивая контур губ. Когда он задержал дыхание, я сложила руки на своей груди и вздохнула.

— Мне было неприятно.

Люциус улыбнулся, запутываясь пальцами в моих волосах, осторожно массируя кожу головы и безболезненно оттягивая пряди у корней.

— Ревнуешь, — мурлыкнул он, продолжая свои манипуляции.

— Ребят, не при людях, — хохотнул Долохов, опускаясь в кресло напротив. Люц тут же напрягся, стрельнув глазами в сторону бывшего друга. — Спокойно, ребят, ничего против не имею. Я бы даже поучаствовал, но Нарси меня, простите, кастрирует…

-…авадой.

— Авадой, — согласился он, улыбаясь.

Люц какое-то время следил за глазами Антонина, после чего расхохотался.

— Мы скучали, — дипломатично заявила я, вставая и обнимая Тони. Он посмеялся и дружески похлопал меня по плечу.

— Я тоже.

— Но ты ведь не за этим? — Люциус усмехнулся и снова притянул меня к себе.

Мальчик серьёзно кивнул и сел напротив нас, скрестив руки в замок. Краем глаза я заметила, как он невербально накладывает их фамильные чары отвлечения внимания.

— Джейн изменилась, — дипломатично заявил он, получая синхронный кивок.

Какое-то время мы молчали. Я вдыхала знакомый запах, исходящий от мантии Люциуса, смотрела на огонь и лениво размышляла о смерти Дамби.

— Мне кажется, что её чем-то опоили, — напряжённо сказал парень, сжав руки.

Я покачала головой, привлекая к себе внимание.

— Я проверяла ещё около недели назад, когда она только начала вести себя довольно… непредсказуемо. Нет никаких примесей в крови, никаких ментальных воздействий.