Холодный мир

— Джеймс много сделал для меня. Я не знаю, что произошло между вами, или что между ним и братом, или почему он попал в тюрьму. Но я знаю его достаточно хорошо и могу сказать, что он хороший человек.

Теперь Эбби задает вопрос:

— Вы говорили о новом доме?

— Да, рядом с тем, где мы живем с Джеймсом и Оскаром.

Упоминание имени Оскара вызывает у Эбби презрительную ухмылку.

— Я чувствую, что есть какой-то подвох.

— Никакого подвоха. Я знаю, что Джеймс желает для вас самого лучшего. И уверена, что если бы он просил новый дом для вас, то вы бы точно знали, что ему его дадут — и отказались бы. Так что это сделаю я. Дом ваш, никаких обязательств. Можете переехать, когда захотите. Все уже согласовано.

Эбби, кажется, смущена этим.

— Спасибо, — тихо говорит она.

— Я прошу только об одном. И это не требование, а именно просьба.

— Какая?

— Что вы придете навестить Джеймса. Если Алекс не захочет — приходите одна или берите с собой детей.

Сцена в бараках пропадает, и вижу Оскара, стоящего в нашем с Эммой доме. Она сидит вместе с Эбби на диване.

— Джеймс отправляется в экспедицию.

— Какую экспедицию?

— Такую, из которой он, скорее всего, не вернется.

Эбби смотрит в сторону, стараясь осмыслить услышанное.

— Понятно.

— Не знаю, когда все случится. Может, через несколько месяцев.

— Я могу что-то сделать?

— Да.

— Ты хочешь, чтобы я поговорила с Алексом.

— Да. Джеймс никогда не говорил мне о том, что произошло между ним и братом, или о чем-то, что случилось ранее. Но я знаю, что, когда он снова отправится в космос, ему будет важно знать, что все здесь поддерживают его. Что бы Джеймс ни совершил ранее, он был хорошим братом Алексу с самого начала Долгой Зимы. Благодаря ему мы все находимся тут и пока еще живы. Возможно, свою жизнь ему придется отдать за нас.

Эбби встает, вытирая ладони о брюки, как будто пытаясь согреть их.

— Это трудно, Эмма. Но я посмотрю, что можно сделать.

Воспоминания сменяют друг друга. Теперь Алекс сидит в гостиной вместе с Эммой.

— Эбби сказала мне, что Джеймс уезжает и, возможно, никогда не вернется назад.

— Совершенно верно.

— И благодаря ему мы здесь.

Она кивает, и, когда он встает, чтобы уйти, она спрашивает вдогонку:

— Вы придете, чтобы увидеться с ним?

— Еще не знаю. Мне нужно подумать.

И Алекс пришел, чтобы увидеть меня. Благодаря Эмме — именно она вытащила из бараков и вернула мне мою семью. А я не могу сейчас ни обнять ее, ни сорвать свой шлем и поцеловать ее, сказав «спасибо».

Теперь она смотрит на меня со странной смесью вины и грусти, так же, как я смотрел на нее, когда мой секрет раскрылся. Этого Художник и хочет — вывести нас из равновесия, манипулировать нами. Но зачем? Завоевать наше доверие? Тянет время? Или все сразу? Мне нужно собраться…

— Чего ты хочешь? — спрашиваю я. — Зачем ты связался с нами?

— Вы оба достаточно умны для того, чтобы понять — зачем. Я хочу выжить, как и вы, как ваши люди. Я видел, какие расстояния вам пришлось преодолеть в поисках спасения. Впечатляет.

На экране начинают мелькать картинки из жизни Оскара, показанные его глазами. Сначала он сидит за обеденным столом в старом доме с высоким потолком и богатой лепниной, смотря на падающий снег за окном. Как будто происходит временной скачок, и снег начинает идти сильнее. Сначала он покрывает порог, затем окна. Оскар уходит на кухню, а потом по скрипучей лестнице спускается в подвал. На экране возникает меню, как его видел бы сам Оскар. Он запускает программу охраны периметра, после чего переходит в режим гибернации, экономя энергию.

Следующая сцена уже показывает его пробуждение и меня, спустившегося в подвал, чтобы найти его.

После этого воспоминания бегут вперед, показывая Оскара в Лагере Номер Семь. Мы смотрим с ним на крепчающую зиму, на военные тренировки. Вот мы работаем над флотом «Спарта» и Цитаделью, перенастраиваем ядерные боеголовки. В следующей сцене мы уже в лаборатории — конструируем прототип атакующего зонда. Тех самых, которые сейчас мчатся к «сборщику».

То есть оно знает, что зонды движутся к нему. Смысл именно в этом? Должно быть, да.

— Я так понимаю, ты хочешь переговоров? — спрашиваю я.

— Да. Думаю, мы сможем найти способ сосуществования.

Это возможность для меня. Я хочу многое узнать о том, что такое «сборщик» и кто его послал, чтобы обеспечить нам спасение. Но времени очень мало: зонды взорвут свои заряды меньше чем через пять с половиной минут.

— Для этого нам сначала нужно понять друг друга. Ты уже получил доступ к огромному количеству информации о нашем виде, и, в частности, о нас двоих. Мы хотим знать, с кем мы имеем дело, твои цели, откуда ты пришел. Почему ты сначала не поговорил с нами?

— Понимаю. Тогда начнем с небольшого введения. По своей природе мы — Сеть. Конечно, сами себя мы так не называем, но это наиболее подходящий термин из вашего рудиментарного словаря и понимания вами Вселенной.

— Какова твоя роль в этой Сети?

— Очень небольшая. Используя фразы вашего языка, можно сказать, что я нахожусь в самом низу иерархической цепи. Я просто собираю энергию и передаю ее Сети.

— Какая польза ей от этого? Что хочет сама Сеть?