Холодный огонь

— Удачная ночь! — усмехнулся безгубым ртом ирн в серой мантии.

Яркий фонарь-череп покачивался на его руке. Нежить отвесила поклон и уступила путникам дорогу.

— Сирилин, это Агмейа, помнишь его? — Альрикс предостерегающе сузил глаз, и Кесса кивнула. Никто не знает, сколько чужаков скрывается в этой ночи…

— Конечно. Доброй ночи, Агмейа, — Речница улыбнулась, проходя вслед за немёртвым к лестнице. — Илэркес дома? Мы не напрасно прилетели?

— Дома, естественно. И тут нет никаких лазутчиков, — снизу послышался обиженный голос, и второй силуэт с фонарём выбрался из тёмного колодца. — Альрикс, что ты морочишь людям голову?!

— Если бы я думал, что голова этим людям больше не пригодится, я бы молчал, — нехорошо усмехнулся Альрикс. — Так и будем стоять на лестнице? Мы летели весь день, вечер и ночь, и я надеюсь, что у тебя наготове еда и вино. И комнаты, естественно, я помню, как в тот раз ты утащил нас в подвалы, и мы два дня убили на полнейшую чушь, которую ты… Ирн прикрыл лицо широким рукавом и отступил назад, и Кесса могла поручиться, что он трясётся от смеха.

— Вовсе не чушь! — сердито воскликнул второй Некромант и протянул Речнице руку. — Агмейа, иди за маслом и займись кораблём! Пойдём в залу, Илриэна Сирилин. Не слушай Альрикса, он ничего не смыслит в Магии Льда! Его ладонь была тёплой, а после ночного холода показалась Кессе даже обжигающей. Зеркало Призраков сверкнуло синевой, и Речница увидела, как оно покрывается инеем. Кесса шла за Илэркесом, озираясь по сторонам. Коридоры замка заливал ледяной синеватый свет, в синий были выкрашены циновки на полу, синими казались и светло-серые каменные стены, а на серебристой одежде Илэркеса пересекались изогнутые линии — белые и тёмно-синие. В волосах Некроманта, заплетённых в четыре косы, позвякивали стеклянные чешуи и кристаллы прозрачного кварца.

— Я весь месяц сижу и жду вас, — Илэркес был сильно взволнован. — Ловлю каждую весть с запада. Альрикс, ты наконец возьмёшь меня в экспедицию?!

— Зачем это? Мы и так ходим по краю, нас чудом не схватили в Сарконии… Гизельберт Бесшумный видел нас, — нахмурился Некромант.

— И по меньшей мере двое живых догадываются, кто такая Сирилин.

Сейчас мы должны незаметно пробраться к Ицахокти. Незаметно, я подчёркиваю, а не утянув за собой на хвосте половину Нэйна!

— Я помню, ты об этом говорил уже восемь или девять раз, — кивнул Илэркес. — Именно поэтому я иду с вами. Точнее, с вами идёт Куунве… а поскольку у него нет своих ног, то его несу я.

— Когти Каимы… — Альрикса передёрнуло. — Давно не слышал о твоём моллюске. Да, для противостояния Повелителям Тьмы нам нужен именно он. Как может быть иначе?! «Слышу знакомые речи, а значит, Илриэн Альрикс пребывает в добром здравии…» — тихий шёпот раздался над плечом Кессы, она обернулась, но увидела только пустой коридор. Невидимка тихо рассмеялся. «Мои приветствия, Чёрная Речница… жаль, что я не знаю, что говорят друг другу при встрече жители Великой Реки. А также не знаю твоего имени… если ты не против, я продолжу именовать тебя „Сирилин“… Моё имя — Куунве,» — продолжило неведомое существо.

Кесса прислушалась к себе — ни страха, ни дурных предчувствий…

— Хорошо, Куунве. На Реке в такие дни произносят «ваак!» при встрече, — прошептала она. — А меня называй Сирилин. Кто ты, и почему тебя не видно? «Потому что я лежу в зале, пока вы идёте по коридору. Ты слышишь мои мысли, а я могу услышать твои. Не произноси ничего, просто думай чёткими словами, и я пойму…» — пояснил невидимка. «Значит, „ваак“?

Очень интересно… Это искажённое слово из Вейронка, если я правильно понимаю, и оно может означать…»

— Сирилин, этот моллюск уже заболтал тебя? — Альрикс тронул Кессу за руку и кивнул на кресло. — Садись и выпей немного «Тёмного пламени». Илэркес, ты успел купить кровь?

— С самого Праздника Крыс её не найти нигде, — покачал головой маг. — Ты что, на базарах не бываешь? Кесса взяла кубок и свернулась в кресле, наблюдая за скелетами, накрывающими на стол. У Илэркеса в зале был такой же длинный столик с вогнутой крышкой, как у Альрикса, и нежить пыталась уместить там все блюда и чаши. «Еда наша скудна в последние дни,» — заметил Куунве, пока Некроманты отвлеклись друг на друга. «Древесные грибы и сетта, сетта и грибы, и „Чёрная кровь“. Никаких больше изысков — ни черепах, ни куропаток, ни свежей рыбы из Ицахокти… Попробуй хлебцы, Илриэна, вкус у них приятный…»