Холодный путь к старости

– Кушать захочешь, приходи, накормлю, но в квартиру не пущу, – сказала напоследок.

Котик вежливо кивнул два раза и без сожаления пошел восвояси, а потом встал на задние лапки и кинулся вприсядку, словно неизвестным науке животным чувством сознавал, что жить надо не оглядываясь и быть надо самим собой, не принимая во внимание, нравится это кому-либо или нет, потому что другого шанса жить не представится…

Зоя прошла по пути домой совсем немного и вдруг спросила себя: «А кому от этого расставания будет хуже? Все мы в этой жизни пакостные котики, каждый по-своему. Чудим, балуемся. Совершаем необдуманные поступки. Живем, как хочется, не задумываясь о том, что чувствуют наши близкие и неблизкие. Нас выгоняют, мы выгоняем, и продолжаем танцевать. Вот и я одна…» Сердце ее резанула такая тоска, что она оглянулась, собираясь окликнуть котика, даже такого неуемного шалуна-обманщика, позвать назад… Но тот уже исчез, словно испарился.

СПОРЩИК

«Вызов судьбе всегда непредсказуем»

Нефтяниками на Крайнем Севере работает народ крепкий, бойкий и до юмора охочий, иначе тоскливо себе жизнь сокращать, даже за деньги, в местах для обитания человека малоприспособленных, под тусклым зимним солнцем. И вот как-то один нефтяник по имени Славик, добродушный украинец килограмм сто тридцать весом, расхорохорился.

– Могу хоть сейчас отказаться от сигарет. На спор? – говорит.

Разбили руки на ящик шампанского. Время пошло. Мужик крепился. Но приспичило раз, сил нет. Скукожился, чтобы не видно, и задымил. Тут на несчастье один из спорщиков. Быстрее созвал своих. Народ слетелся. Зафиксировали проигрыш.

Проигравший принес шампанское, но это лишь запивать. Народ закупил водки. Закуску принесли из дома. Славик бросил на стол мощные лапы и грудку жареной жирной домашней индейки, выращенной на Украине самостоятельно. Мужики увидели, удивились, спрашивают:

– Это что за курица такая?

Славик понял, что люди не знают, и давай шутить:

– Накачиваю их, как Шварценеггера. Привязываю гирьки к лапам и гоняю по огороду. Как привыкнут, так гирьки утяжеляю…

– Быть такого не может…

– Спорим? Проигравшему штрафную…

За разговорами и шутками все захмелели в стельку, а случилось это весной в момент промывки труб водоснабжения, что в маленьком нефтяном городе делалось ежегодно и без предупреждения. Проведение такой необычной операции обязано большому количеству железа, растворенному в северной воде, добываемой из подземных источников. Вначале это железо оседало в трубах, потом потоком текло в квартиры и желудки. Эта проблема вынудила местные власти время от времени промывать водопроводы, поднимая со стенок труб коричневатую гущу железистой слизи, откачивая ее и частично направляя в народ…

Славик проснулся рано. Голова болела, в глазах темно, потому что веки как склеены. В горле – обезвоженная пустыня. Метнулся к крану. В слепую нащупал стакан из граненого стекла. Набирал воду, пока по пальцам не потекло. И быстро в рот. Пил большими глотками. Чувствовал: ржавчиной пахнет, но счел – мерещится. Выпил. Полегчало. Веки расползлись. Глазами поморгал, обрел зрение. Глянул, а на дне стакана непроглядный осадок. Он назад к крану. Оттуда коричневая жижа. «Блин!» – мысленно ругнулся, но деваться некуда. Уже выпил.

Пришел на работу. То-се. Спину схватило в районе поясницы. Он в больницу. Осмотрели. Давление зашкаливает. Дали больничный. Прописали таблеток. Славик рецепты прочитал и вытер ими губы после сытного домашнего обеда. Полегчало само собой. Лежит на больничном, с попугайчиком развлекается.

Попугайчик был хулиганистый и пунктуальный: как только вылетал из клетки, устремлялся к книжной полке. Садился на самый край, шел по нему и валил лапкой мелкие игрушки, стоявшие там. Одну за другой. По очереди. Славик возвращал игрушки на место. Попугай валил. Не пересилить.

Осенило больного. Вскрикнул:

– Спорнем, отважу от пакостей?

Попугай промолчал. Славик на глазах у пернатого выдвинул несколько книг из ряда, встал поблизости и смотрит. Птица ринулась к книжной полке, но по краю уже не пройти, как по бульвару. Настроение утеряно. Попугайчик помучался, понимающе глянул на Славика и полетел. Он кружил, как муха, щипал за руку, клевал в шею… Славик поймал его, запер в клетке и опять на диван…

А тут день рождения у знакомых. Грех пропускать.

Пошли с женой. Гуляли с вечера до утра. Утром возвращались, для устойчивости тесно обнявшись, как впервые влюбленные. Жена:

– Тебе когда к врачу?

Славик:

– Не помню.

Пришли домой. Посмотрел. Сегодня. Бляха-муха. Быстрее в душ. Лимоны в рот. Зубы подольше мятной пастой, чтобы не пахло.

– Могу поспорить – не заметит, – выдохнул на поморщившуюся жену и пошел на выписку.

Врач как измерила давление, так и побледнела: низкое до крайности. Славик сидит, покачивается. Холодный весь. С похмелья руки трясутся.

– Таблетки принимаете? – спросила.

– Да, доктор, – кивнул Славик.

– Ох! Да что же! Перестаньте принимать. Похоже, перелечили. Больничный продляю. Идите и лежите, – сказала.

У Славика головокружение:

– Доктор, я плохо понимаю.