Холодный свет далёкой звезды

– А вот я давно хотела встретиться. Посмотреть на тебя вот так, вблизи. И, знаешь что? Не впечатлена. Тётка как тётка. – Оскалилась и задрала выше и без того стремящийся к полёту подбородок. – Думаешь, этим удержать его? – Небрежно кивнула на живот, Лора в своеобразной защите отступила. Такой привычки прежде не имела, но свою уязвимость в связи с положением чувствовала, и всё понимала. – Не выйдет. Я слышала, у тебя девочка?.. – Небрежность и даже некоторое презрение в голосе вызывало бурю эмоций, которые приходилось скрыть. – У меня сын. Сын для него – всё. Тебе ли не знать?

Почувствовав вкус победы, Марта расслабилась, расправила плечи и прошлась вдоль по комнате, изучая какие-то незначительные элементы убранств, декора.

– Можешь не верить, но прежде была о тебе лучшего мнения. – Бросила из-за плеча, чуть обернувшись, и ухмыльнулась. – Это я прислала ту журналистку. – Резко развернулась и посмотрела прямо в глаза. С вызовом, с превосходством. – Здорово придумала, правда? Не догадалась только, что ты как клещ вцепилась, намертво. Так, что или твой, или ничей вовсе. Глупо с твоей стороны. – С лёгкостью пожала плечами и фыркнула, когда Лора, не особо выражая внимание, скрестила руки на груди.

– Если это всё, то…

– Отдай его мне! – Вскрикнула Марта, сжимая кулаки, и скривилась, заметив усмешку на губах Лоры. – Ты старая и больная. Больная на голову и, вообще, вся… насквозь гнилая. Тебе уже давно за тридцать, мне же, всего двадцать шесть! Я достойна быть на этом месте, я! – Топнула ногой, окидывая жестом руки… видимо, дом… а, может, имела в виду именно положение…

– Ты поговорить хотела, но я пока так ничего и не услышала. Претензии не по адресу. Мне нечего тебе сказать. – Указала на дверь, но по взгляду поняла, что уходить девушка не собиралась. Оглянулась, но Фаины вблизи не было.

– Он всё равно со мной будет. Не слепой: поймёт, что во всём лучше тебя.

– Видимо, семи лет ему показалось мало… Кто знает… Надежда умирает последней. – Бормотала Лора, не скрывая откровенной издёвки, но приблизиться не пыталась. Малышка внутри тревожно билась и толкалась.

– Ты… мерзкая… лживая… ты отобрала у меня жизнь, судьбу, заняла моё место. Моё!

– Я…

– Ты что же думаешь, что тебе всё сойдёт с рук? Что никто не накажет? Где Амиль?! – Сверкнула потемневшими глазами и проследила за взглядом, который метнулся в сторону подвала. – Эта дура, журналистка, всё мне рассказала. Ты у нас, оказывается, не белая и пушистая, как пишут в газетах, а имеешь довольно тёмное прошлое. От своего сына избавилась, теперь моего подгребла? Только не на ту напала!

Выдержка дала сбой и лицо девушки раскраснелось, исказилось злобой, ненавистью, пальцы рук сцепились за шеей, выдавая растерянность, волнение. Бред это всё: что представляла, и что слова придумывала, а если и не бред, то встреча всё равно не по плану пошла. Задеть, уязвить хотела и бесилась оттого, что не выходит. Вероятно, ожидала, что Лора спасует перед шикарной внешностью, видимой уверенностью в себе, перед парой острых точно направленных слов… Только вот на себе прочувствовала вкус чужого безразличия и потерялась в чувствах, в эмоциях, в ролях каждой из участниц встречи. Злобно прорычала и посмотрел с упрёком.

– Ведь и представить себе не можешь, как я жила всё это время, верила, что он поймёт, что заметит меня… Каждый вечер ждала, что приедет, что посмотрит как на женщину, а не на ту, которая сына родила. Чёртов мальчишка… Как проклятье! Если бы не он… если бы его не было…

– Ты заговариваешься. – Жёстко напомнила и сцепила зубы сильнее, понимая, что именно так и думает… с этим живёт. Сердце заколотилось, набирая бешеные обороты, скорости.

– А что?.. Для меня не секрет, что он именно ребёнка хотел. И именно от меня. Из тысячи выбрал! И всё хорошо было, пока не залетела. Не сразу догадалась, что это всё, конец… Потом только о тебе узнала. Он же и рассказал, как перед фактом поставил: что права ни на что не имею и помалкивать должна. Родить заставил… Ты ведь оказалась неспособна! Всего-то и умений, что под мужиков стелиться. А им плодовитая нужна. Ты всегда была и будешь любовницей, постельной грелкой! С кем бы рядом ни оказалась, перед кем бы хвостом ни вертела. Была шлюхой, ею и останешься!

– Пока из нас двоих на птичьих правах именно ты.

– Да? А ты никогда не задумывалась, что Ильдара держит только жалость к тебе? Что ещё может привлечь в тебе нормального здорового мужика?

– Когда-то, ещё до твоего появления, – Лора выдержала значительную паузу, – Ильдар учил меня, что жалость – чувство недостойное мужчины. И, зная его чуточку лучше чем ты, могу лишь подтвердить, что до сих пор искренне уверен в этом. – Решила выбрать иную тактику и теперь в разговоре была более гибкой. Голос стал мягче, а движения плавными, законченными. Сделала несколько шагов и стала позади дивана, придерживаясь за его спинку. Не удалось только скрыть улыбку на лице, иронию в словах, смеющуюся лёгкость в голосе.