Холодный туман прошлого [сборник]

— Надо, — вздохнул Лев Иванович, представляя, какой объем работы им предстоит. Проверка всех водителей, которые ездят по Москве на красных «Шевроле Спарк», ему не улыбалась. — Может, есть какой-то другой способ узнать, чья это машина? — посмотрел он с надеждой на Крячко.

— Есть, и я его нашел, — радостно сообщил Станислав.

— Ну-ка, ну-ка, рассказывай, — ободрился Лев Иванович.

— А для этого я расскажу тебе, как я искал Профессора.

— Кого? — не понял Гуров.

— Того самого Профессора из бара «Трюдо», которого проигнорировали в предыдущем расследовании.

— А, это тот тип, который после убийства Чалкина куда-то испарился, — вспомнил Лев Иванович. — Давай, рассказывай.

— Я пошел в «Трюдо» сразу после разговора с Софьей Липатовой и близнецами. У меня там была назначена встреча с одним из дружков Чалкина — Воротниковым Романом. Есть такой свидетель, ты помнишь.

Гуров молча кивнул.

— Так вот, на встречу я прихватил с собой и нашего художника — Виктора Петровича. Воротников и один из официантов согласились помочь мне составить портрет этого Профессора. Что мы с Виктором Петровичем и сделали. Получился у нас средних лет высокий и крепкий мужчина, интеллигентной наружности, в очках, с небольшой, аккуратно подстриженной бородкой и приглаженными назад волосами русого цвета. Цвет глаз, правда, никто из свидетелей точно назвать не смог. Не рассмотрели, говорят, за очками.

— Интеллигент средних лет в очках. — Гуров посмотрел на Станислава. — Как его и описывала Марина Жиганова.

— Погоди, не перебивай, все не так просто, как ты думаешь.

— А я разве думаю, что это так просто? — усмехнулся Лев Иванович. — Ладно, рассказывай дальше.

— Портретик мы составили, и я попросил Виктора Петровича пробить его в Сети. Интернет выдал нам знаешь кого? Писателя Волынцева Евгения Романовича. Есть такой в московском бомонде. Пишет всякие рассказики и повести на эротические темы, доходящие чуть ли не до порнографии. Так сказать, мэтр клубнички и пошлости. Это не я его так называю, а его коллеги по перу. Но хотя этот Волынцев и пишет всякую дрянь, свои читатели и поклонники у него имеются. Его книги быстро расходятся, а поэтому его печатают даже в больших издательствах.

— Да уж, разных извращенцев и любителей клубнички у нас хватает, — усмехнулся Гуров. — Так что там дальше?

— Да, в общем-то, ничего пока дальше не было. Я позвонил этому Волынцеву и прямо спросил, посещал ли он «Трюдо» в июле позапрошлого года. Он сначала не захотел со мной даже говорить на эту тему, но я пригрозил вызвать его повесткой к себе в кабинет, и он согласился на встречу со мной. Он, оказывается, знал об убийстве Чалкина. И, собственно, именно поэтому и перестал появляться в «Трюдо». Боялся, что его тоже прибьют, приняв за гомосексуалиста.

— Это он тебе уже при встрече сказал? — не понял Лев Иванович.

— Куда там, — махнул рукой Крячко. — Я с ним еще не встречался. Назначили на завтра, на час дня все в том же «Трюдо».

— А приходил-то он туда зачем? Как я понял, его не интересовал однополый секс?

— Что ты! Он как огня этого боялся. Он и с женщинами-то, как я понял, не очень… В общем, странный тип. А ходил он туда, по его словам, чтобы собрать информацию для написания новой книги. Он, видите ли, на роман замахнулся.

— Час от часу не легче, — покачал недоуменно головой Лев Иванович. — Нам еще романов про этих… не хватало. Так о чем ты хотел с ним поговорить? Постой, я уже и сам догадался. Ты хотел разузнать, о чем с ним говорил в тот день Чалкин и не выходил ли из бара кто-то еще следом за Михаилом Геннадьевичем в тот вечер.

— Да, именно, — подтвердил Станислав. — Но это еще не все, что я узнал сегодня. Неподалеку от бара есть стоянка автомобилей. И она просматривается камерой, которая висит на входе в бар. Запись вечера того дня, когда пропал Чалкин, и раньше просматривало следствие. И эту запись на всякий случай не удалили. Поэтому завтра я посмотрю ее еще раз. Вдруг обнаружу на стоянке нужную нам машину.

— Хм, думаешь, что на нее не обратили внимания при первом просмотре?

— Так ведь нет ничего в бумагах, я проверял. Может, они просто не знали, что нужно искать, а мы знаем. Красный «Шевроле» появился в нашем следствии только сейчас. И кстати, на мой вопрос, имел ли Чалкин какую-нибудь страницу в социальных сетях, Роман Воротников уверенно ответил, что имел страницу в «Фейсбуке[2]» и общался там, хотя и редко, со своими, так сказать, единомышленниками.

— А жена его сказала, что он в интернет только пасьянсы раскидывать заходил, — заметил Гуров.

— Ну жена и не обязана была знать все, чем занимается ее муж. Наверное, он скрывал от нее свою переписку.

— Вернемся к писателю, — немного помолчав, в раздумье сказал Лев Иванович. — Мне кажется, он неплохо подходит под портрет нашего убийцы. И не только по внешности. Проблемы с женщинами, как ты сказал, у него тоже имеются. Он не женат ведь?