Холодный ветер, строптивая вода (СИ)

- Хорошо. Я согласен, - Дик еле сдержал улыбку, и мне стало еще страшнее

- Тогда вы свободны, мы встретимся через два часа на смотровой башне.

Когда Дик нервно поклонился мне и королю и вышел, Генрих обратился к Витторино и Алессио.

- Соберите как можно больше народа. Оповестите всех, что за покушение на честь королевы лорд-главнокомандующий вызван мной на дуэль. Леди Сандру заприте в темнице. Пусть выкручивается без ее помощи.

Они вышли. Наедине с королем мне стало не по себе. Бросив взгляд на то место, где лежала под Диком, я вспомнила, как Генрих совсем недавно напугал меня, навалившись сверху. Дрожь прошила мой позвоночник снизу доверху.

- Как вы, Эллен? – спросил король.

- Вы не сердитесь на меня? – робко уточнила я.

- На вас? Нет. Я же сам толкнул вас в его объятья.

- Иногда я не знаю, чего от вас ждать, ваше величество. Меня это пугает, - я почувствовала, как силы покидают меня окончательно.

- Пойдемте, Эллен. Я провожу вас. Вы сильно перенервничали.

- Я чувствую себя виноватой, как будто предала его. Хотя это он собирался предать меня, - пожаловалась я, когда взяла его под руку. Генрих мягко накрыл мои ледяные пальцы своей горячей ладонью, и я еле сдержалась, чтобы не прижаться к нему.

- Все будет хорошо, Эллен. Ваш отец не сможет управлять вами через этих двоих. Вот увидите.

Но меня эти слова не утешали. Я все равно была марионеткой. Пусть и в руках короля.

Через два часа меня уже мутило от нервного напряжения. Решалась моя судьба и судьба Франкии. Генрих неосмотрительно поставил все на карту, а, между тем, Дик опытный маг и воин, он не просто так согласился на дуэль. Он намеревался выиграть.

Когда я поднялась на башню вместе с Нисией, Генрих уже стоял там в доспехах. Он выглядел мужественно, был сосредоточен, пока его помощники проверяли ремни и застежки. Витторино и несколько придворных тоже были здесь в качестве свидетелей. Остальные обитатели замка выбрались на площадку, где стоял самодельный аэроплан маэстро Фермина. Я посмотрела на берег озера – там тоже собралась толпа: воины Альбиона и жители Эмеральда.

Король публично обнял меня, поцеловал мне руку, чтобы подчеркнуть, что я стала жертвой нападения. Я смыла румяна перед выходом, моя бледность от тревоги сейчас играла нам всем на руку.

Вполголоса обратившись к королю, я тихо спросила, где Дик.

- Он у себя в покоях, его уже пошли извещать.

- Он явно что-то задумал, Генрих, - я умоляюще посмотрела на него. – Будьте осторожны.

Король нежно провел ладонью по моей щеке. Но взгляд его был пустым и холодным.

- Не бойтесь, леди Эллен.

- Я очень боюсь, - прошептала я. - Ведь вы опрометчиво поставили на кон все, что у вас есть.

В глазах короля вдруг появился блеск, словно искорки смеха или радости.

- Иногда, чтобы выиграть, надо рискнуть всем, Эллен. Не бойтесь. Я вернусь к вам и Франкии, - его голос вдруг приобрел мягкость и глубокую бархатистость. Он как будто обнимал меня каждым словом. Мощь этого очарования меня одновременно потрясла и до слез растрогала.

- Постарайтесь, - я с силой сжала его за руку. – Постарайтесь, потому что, если проиграете, все, что вам дорого, погибнет.

Тут появился Дик. Он спокойно положил две изогнутые сабли на стол, где лежали мечи Генриха, проверил доспехи. Я с тревогой вглядывалась в него, пытаясь разгадать, в каком он настроении. На меня он смотреть избегал. И был немного бледен, что меня успокоило. Видимо, пока он готовился к бою, Дик осознал, что, не будь Генрих уверен в своих силах, он не стал бы вызывать его на дуэль.

Затем противники поднялись на ограждение башни и им подали оружие. Они стояли там без страха: ведь оба были магами воздушных стихий.

Я поняла, что молиться за Генриха все равно могу только пяти богам. Никакое Всевидящее Око не могло вселить покой в душу. Я попросила защиты у Индры, бога ветров, у Мороса, бога воды, «моего» покровителя, а также благословения у Альчи, несмотря на то, что этот бог считался покровителем семьи ван Ховен. Но он также был богом сражений. И несмотря на то, что Всевидящее Око часто ассоциировали с солнцем и оно сейчас ярко светило на голубом небе, я знала, что три бога будут рады услышать от меня мольбу. Они знали, что в глубине души, в каком бы мире я ни была, какие бы религии не изучала, я по детской привычке обращалась от чистого сердца к ним. Потому что именно тогда, в детстве, верила в их существование.

Генрих вдруг посмотрел на меня так пронзительно, будто понял, что я молюсь за него. В следующую секунду его плащ взлетел вверх и порывом воздуха короля подняло от башни.

Дик хладнокровно спрыгнул с башни, вызвав вопли от неожиданности у особо нервных зрителей, и вскоре взмыл по соседству с Генрихом.