ХОЛОКОСТ — ЭТО СМЕШНО

В кругах израильтян не только широко ходила презрительная кличка «сабоним» — мыло, но и другие, часто антисемитские модели тоже вошли в лексикон израильского общества. На встрече ивритских интеллектуалов с первым премьер–министром Давидом Бен–Гурионом поэтесса Лия Гольдберг назвала европейских эмигрантов «жалкими, не внушающими никакой любви» (19). Историк д–р Ами Глузка, бывший военным адъютантом израильского президента, вспоминает, что накануне Шестидневной войны 1967 года в кругах старших офицеров и генералов израильской армии членов правительства презрительно называли йегудим — «евреи», противопоставляя их себе — «израильтянам». (Эшкол, дай приказ! Армия обороны Израиля и правительство на пути к Шестидневной войне 1963–1967 г. Изд. Министерства обороны Израиля, Иерусалим, 2005). Молодые израильтяне, первое поколение родившихся в Стране Израиля, — сабры презрительно относились к министра правительства, в большинстве сионистским деятелям, рожденным в Российской империи, и слово йегудим — «евреи» в их устах не значило ничего хорошего. Неудивительно, что позже, в 1996 году, один из них — генерал, позже депутат парламента и министр Рехаваам Зееви публично обозвал еврея — посла США в Израиле Мартина Индика йегудон — «жиденок». Здесь явно не имелся в виду «маленький еврей», что буквально значит это слово на иврите; не могла идти речь и о заимствовании из идиш идл, идлык — «еврейчик». Зееви намеренно использовал ивритский аналог презрительного геббельсовского Mauschel — «мой маленький жиденок». Однако в точно в таком же контексте использовал это слово основатель сионизма Теодор Герцль, написавший очерк «Mausche». Высказывание наделало много шуму, но Зееви отказался извиниться. Позже американского посла, на сей раз Дэна Курцера обзывали жиденком и религиозный депутат Кнессета Гендлер, и председатель Совета еврейских поселений Иудеи и Самарии Минц. Никто особо не протестовал против еврейского самоненавистничества. В основном сокрушались лишь о том, что это плохо выглядит и может навредить Израилю.

В 2004 году в ответ на решение правительства Ариэля Шарона эвакуировать еврейские поселения из Газы, поселенцы и правые политики широко и охотно использовали образы Холокоста в своих кампаниях протеста. Использование символики Холокоста приобрело невиданные раньше в Израиле масштабы. Поселенческие публикации сравнивали израильское правительство с юденратами — еврейским самоуправлением времен нацистской оккупации. Собственно, слово «юденрат» вошло в обиход еще в начале 90–х годов и направлено было против левого правительства Ицхака Рабина. Теперь на бывшего кумира поселенцев Ариэля Шарона надели нацистский мундир, что раньше было принято лишь в антиизраильской пропаганде. Дети и взрослые даже красовались перед телекамерами с характерными шестиконечными звездами с надписью Jude, только не желтыми, как при нацистах, а оранжевыми. Один из критиков поселенцев в ответ заявил: «Надели шестиконечные звезды перед телекамерами, будто идут в газовые камеры. Хотя на самом деле им предстоит вернуться в свою собственную страну». Все это без тени юмора.

Зато попытка пошутить на ту же тему была пресечена немедленно. Ведущий сатирической программы израильской армейской радиостанции Галей ЦАХАЛ спросил участников, чем снабдить солдат, посланных эвакуировать поселенцев. Лингвист и телекомментатор Авшалом Кор предложил дать им еврейско–немецкий словарь, ведь они «солдаты юденрата». Цензура вырезала слова Кора. Вряд ли потому, что смешными они могли показаться лишь самому Кору, представлявшему поселенцев. Его шутка отражает сознание целой общественной группы людей, видящих себя жертвой в любой ситуации. Хотя все группы израильского общества: потомки выходцев из Восточной Европы ашкеназы и выходцы из исламских стран — мизрахи, русские репатрианты и израильские арабы, религиозные и светские, старожилы и новоприбывшие, богатые и бедные — все видят себя жертвами, которым все простительно. Опрос показал, что 8 из 10 израильских школьников готовы считать себя жертвой, себя жертвами Холокоста, несмотря на то что они родились через сорок–пятьдесят лет после его окончания, причем необязательно в семьях выходцев из Европы.

* * *