Холокост и православная церковь

Израильский ученый Шимон Рейдлих считал, что именно духовенство автокефальной Украинской Церкви было наиболее антисемитским, превосходя даже греко-католическое. В качестве примера он приводил свидетельство одного из выживших на Волыни евреев, сообщавшего об ужасной проповеди местного священника, который призвал свою паству: «Дорогие прихожане… не давайте куска хлеба евреям… кто знает о месте, где прячется еврей, найдите его и скажите немцам»⁵⁰¹. Впрочем, и среди украинских автокефалистов были люди, которые, руководствуясь христианскими заповедями, помогали евреям.

В целом же для нацистской антисемитской пропаганды на Западной Украине, в отличие от других регионов республики, была характерна спекуляция на религиозных чувствах населения, так как в западноукраинских городках и селах священник являлся главным авторитетом. Публикации такого рода делились на две

части: в первой использовались некоторые давние антиеврейские стереотипы — распятие Христа, истории мучеников, предательство Иуды и т. д., а во второй рассказывалось о попрании христианских ценностей советской системой образования, объединяя еврейство с коммунистической властью. Так, например, 25 января 1942 г. в газете «Бережанські вісті» было опубликовано стихотворение «Кузня характерів» («Кузница характеров»), в котором говорилось о том, как еврейка-комсомолка учила в школе безбожию крещеных украинских детей, и, встретив отпор, донесла на них в сельсовет, в результате чего отец этих детей был осужден на пять лет каторги⁵⁰². Подобные публикации были призваны произвести впечатление на верующего человека и вызвать гнев по отношению к «врагам».

Пресса на украинском языке на оккупированных территориях, особенно те издания, которыми руководили украинские националисты, отличалась более воинствующими антиеврейскими настроениями, чем издания, выходившие в других захваченных немцами районах СССР. Так, в издававшейся в Киеве в октябре— декабре 1941 г. газете «Украинское слово» в каждом номере публиковались антисемитские материалы, и в одном из последних номеров газеты была опубликована статья под названием: «Жиды — самые большие враги человечества»⁵⁰³.

Следует отметить, что Московская Патриархия резко негативно отнеслась к деятельности автокефальной Украинской Церкви как из-за ее неканоничного статуса, так и прогерманской позиции. Митрополит Киевский Николай (Ярушевич) в своих посланиях украинской пастве 1942–1943 гг. обличал «похитителя церковной власти» архиепископа Поликарпа (Сикорского), предостерегал от общения с ним и призывал хранить верность Матери-Церкви и Родине. 28 марта 1942 г. с посланием к «архипастырям, пастырям и пасомым в областях Украины, пока еще занятых гитлеровскими войсками», обратился Патриарший Местоблюститель митрополит Сергий (Страгородский). В нем говорилось о запрещении архиепископа Поликарпа в священнослужении. Собор архиереев Московского Патриархата, состоявшийся 28 марта 1942 г. в Ульяновске, своим «Определением» признал решение Патриаршего Местоблюстителя канонически правильным и утвердил его, объявив: «Если… епископ Поликарп, “впадая в суд диаволь” пренебрежет запрещением, признать епископа Поликарпа лишившим себя сана и монашества и всякого духовного звания с самого момента его запрещения»⁵⁰⁴.

Таким образом, позиции автономной и автокефальной Церквей в отношении Холокоста в годы Второй мировой войны существенно различались. Если автономная Украинская Церковь однозначно не одобряла политики преследования евреев, и многие ее священнослужители участвовали в спасении людей, то заметная часть духовенства автокефальной Украинской Церкви, прежде всего ее руководство, придерживалась других взглядов и активно вела антисемитскую пропаганду, а в отдельных случаях и одобряла уничтожение евреев.

УКРАИНСКАЯ ГРЕКО-КАТОЛИЧЕСКАЯ ЦЕРКОВЬ