Холокост и православная церковь

Своего апогея антисемитская кампания достигла в ноябре 1938 г., когда в ответ на убийство в Париже польским евреем Гершелем Грюншпаном германского посла Эрнста фон Рата по всей Германии прокатилась волна организованных еврейских погромов — так называемая «Хрустальная ночь» с 9 на 10 ноября (получившая название из-за осколков стекла, которыми были усыпаны улицы немецких городов). Были убиты 36 человек, около 20 тысяч евреев арестованы, разрушены и сожжены 267 синагог и сотни магазинов. Эти погромы не являлись спонтанной реакцией на убийство фон Рата, они были спланированы заранее, а когда представился случай, проведены под руководством СС. Следует упомянуть, что кардинал Михаэль Фаульхабер во время еврейских погромов в «Хрустальную ночь», 9 ноября, выразил сочувствие пострадавшим евреям и поддержал призыв главного раввина Мюнхена о спасении синагог от разрушения[111].

Правда, среди католических иерархов Германии это было скорее исключением. Большинство из них последовательно подчеркивали ценность расы и расовой чистоты, а также признавали «растлевающее» влияние евреев на немецкий национальный характер и требовали очищения литературы, науки и искусства от «еврейского духа». Епархиальные канцелярии предоставляли в распоряжение властей сведения о вероисповедании предков своих прихожан. Во время антисемитских преследований немецкий епископат выступал в защиту лишь тех, кто принял христианство, а протесты против массовых истреблений евреев сводились к туманным заявлениям, в которых слово «еврей» даже не упоминалось. Так в совместном пастырском послании католических немецких епископов, сделанном в августе 1943 г., говорилось, что не следует отказывать в праве на жизнь и свободу даже «людям чужих рас и происхождения»[112].

С 1939 г. евреям запрещалось наниматься на любую работу, многие молодые люди были отправлены в трудовые лагеря, а на еврейскую общину наложена контрибуция за ущерб, причиненный «Хрустальной ночью». Эти меры поставили немецких евреев на грань голодного вымирания. Рейхсмаршал Герман Геринг заявил об «окончательном расчете с евреями». 30 января 1939 г., в шестую годовщину прихода к власти, Гитлер выступил в рейхстаге с первой публичной угрозой физического истребления евреев: «Если при международной финансовой поддержке евреям в Европе и за ее пределами снова удастся ввергнуть народы в новую мировую войну, то результатом этого будет не установление большевистского мирового правления и еврейского триумфа, а уничтожение евреев в Европе»[113]. Эта речь прозвучала прямой угрозой еврейскому народу.

В начале того же года Гитлер поручил «ответственному за четырехлетний план» Г. Герингу подготовить меры по выселению евреев Германии. 24 января 1939 г. в Берлине была создана «Центральная имперская служба по делам еврейской эмиграции». 21 февраля 1939 г. Геринг издал декрет, требовавший от немецких евреев в течение двух недель сдать властям по фиксированной цене все предметы из драгоценных металлов. 25 февраля еврейские организации в Германии получили указание предоставлять полиции ежедневные списки ста человек, которые должны были покинуть Германию в течение двух недель. Всего в 1933–1939 гг. из Германии и Австрии бежало 330 тысяч евреев, около 110 тысяч еврейских беженцев эмигрировали в соседние страны, но подвергались преследованиям уже во время войны[114].

С началом 1 сентября 1939 г. Второй мировой войны Гитлер, руководствуясь прагматическими соображениями сохранения в критический период «гражданского мира» в германском обществе, посчитал необходимым временно ослабить давление на Церковь и не поддерживать открыто неоязыческое Германское движение за веру. Через несколько дней после нападения на Польшу фюрер заявил, что «всякая акция против Католической и Протестантской Церквей на время войны запрещается», а в июле 1940 г. это указание было повторено еще раз. 24 июля министр внутренних дел разослал наместникам провинций конфиденциальное сообщение, в котором говорилось: «Господин рейхсминистр и шеф Имперской канцелярии по определенному поводу сообщил мне, что фюрер желал бы избегать всех не безусловно необходимых мероприятий, которые могли бы ухудшить отношения государства и партии с Церковью»[115]. Но от конечной цели — истребления христианских конфессий — Гитлер не отказался. Ограничения в проведении антицерковных акций государственными органами играли определенную роль лишь до конца «французского похода», с осени 1940 г. почти на год они практически перестали действовать.