Холокост в Латвии. «Убить всех евреев!»

— Я получал ежемесячно 60 марок зарплаты, вначале ежедневно спиртные напитки и продукты питания. Иного вознаграждения я не получал. В последнее время примерно с сентября мы начали носить военную одежду бывшей латвийской армии.

— Какие вещи изымались у расстреливаемых?

— При расстрелах вещи у евреев не изымались, так как они до этого были изъяты в тюрьме.

— При производстве арестов что вы изымали?

— Перед уходом на арест мы получили установку говорить арестованным, что они мобилизуются на работу, и предложить им брать с собой ценности и вещи для того, чтобы они могли себя содержать. С этими вещами и ценностями их направляли в тюрьму, где все изымалось. Если квартира на вид была богатая, то мы об этом ставили в известность командиров группы, а они уже после ареста производили обыск. Сами мы не изымали. Однако нам было сказано, что если нужны будут какие-то вещи, то должны подать прошение начальнику команды и он разрешал получить. Таких вещей, награбленных у евреев, был целый склад по ул. Валдемара 19. Заведующим этим складом был Загарс, имя не знаю, проживал по улице Мирная 2, дом справа от угла улицы Таллинской. Он являлся сотрудником отряда Арайса. Лично я в сентябре-октябре 1941 года получил с этого склада демисезонное поношенное пальто темно-серого цвета, которое сейчас находится со мной. Его я отдавал перешить портным и родным сказал, что купил его. Протокол записан с моих слов правильно, мне прочитан на понятном мне латышском языке, в чем и расписываюсь.

Ст. следователь спецотдела УКР „СМЕРШ“ 3 Прибалтийского фронта капитан Приходкин».

Тут недавно по частному латышскому телеканалу был показан сериал «Смерш», о деятельности советской фронтовой контрразведки. Боже, какой поднялся крик в латышских СМИ после этого! Да вы что? Да как можно! Сталинско-бериевские палачи — положительные герои! Да ни в какие ворота не лезет, они же боролись с нашими патриотами и национальными партизанами с легионерами заодно! Пфуй!.. Интересно, что чувствовал тогда капитан Приходкин и сотни других таких капитанов, лейтенантов и майоров во время таких вот допросов?..

И еще. В Бикерниекском лесу построен мемориал в память убитых здесь евреев — из Германии и других стран оккупированной гитлеровцами Европы. Место это использовалось для расстрелов до 1944 года — именно сюда свозили депортированных европейских евреев для казни. Скромный и трогательный мемориал расположен СПРАВА от шоссе, а СЛЕВА от дороги — шумит в сезон авто- и мотогонок знаменитая рижская гоночная трасса, выстроенная еще при советской власти прямо на еврейских костях. А неподалеку энтузиасты построили уютную собачью площадку для выгула и тренинга своих четвероногих питомцев. Зимой Бикерниекский лес и трасса — излюбленное место для катания на лыжах и санках, а летом — на роликовых коньках и велосипедах. Идея здорового образа жизни со входом Латвии в семью европейских народов все сильнее овладевает массами. Это ведь хорошо?

В августе 1941 года указом фюрера из бывших Латвии, Литвы и части Белоруссии (Эстония, к тому времени не полностью оккупированная нацистами, вошла туда позднее) была создана новая область рейха, названная Остландом — Восточной территорией. Генеральным комиссаром Остланда назначили Хейнриха Лозе — крупного партийного и административного работника рейха. Это был мужчина средних лет, толстый, с лицом, похожим на непропеченный хлеб, усиками под фюрера и нелепой челочкой в авангарде редкой шевелюры. Генкомиссаром Латвии стал советник Дрекслер, Литвы — фон Ретельн, а Эстонии — фон Медем.

Однако уцелевшие в лихолетье бывшие ульманисовские госчиновники, сделав ставку на нацистов в расчете на то, что те вернут им посты и оклады, не очень-то унывали. Ладно, раз уж не стали они министрами в «новой свободной Латвии», то надобно хорошо устроиться и при оккупационных властях. А властям следует служить верно, преданно глядя снизу вверх. Министр финансов при Ульманисе Альфред Валдманис, ставший при нацистах генеральным директором департамента юстиции, писал в газете «Тевия» решительно и строго: «…латыши хотят вместе с немецким народом жить и найти свое место в Новой Европе или погибнуть вместе с этим героическим народом. Другого пути у нас нет… Другого пути мы не хотим и не захотим никогда!»