Холостяк

- Да, я б на такую биржу не пошел, - сказал Антон. – Гоняют тебя по городу, как сидорову козу. Иди туда, иди сюда, в общем, не пойми что!

- Антоша, тебе-то это зачем?! На биржу становиться, у тебя – папа олигарх!

- Фигня все это! Ищи нормальную работу.

- Где? – спросил Никита и уставился на приятеля невеселым взглядом. Вид у него, честно говоря, был понурый. Антон в эту минуту искренне пожалел друга. В эту минуту он вспомнил, что один отцов приятель Суворов Леопольд Измайлович жаловался на днях, что не может найти в дом приличного дворецкого. Попадаются только хапуги и проходимцы. За полгода поменял шесть кандидатур, ни один не удержался на посту дворецкого больше месяца.

- Слушай, Никита, а дворецким пойдешь? – оживился Антон.

- Куда это? – спросил Никита. – В дом к твоему отцу не пойду. Он – самодур!

- Да ладно!

- Ну, в общем, не хочу я работать в доме у своих друзей, так и дружбе конец придет…

- Нет! Дворецкий требуется в особняк к олигарху Суворову. Платит приличные деньги. Домина у него…ух! Можно на роликах кататься.

- А как не справлюсь?! – спросил Никита. В лице его появилась заинтересованность.

- Делать особо ничего не надо. Так следить за порядком в доме, за прислугой, прикрикнуть, если что…

- Это я могу!

- Ну, вот! Твоя работа! – подытожил Антон. – Сразу говорю, обижен не будешь, будешь в шоколаде, там такая приличная зарплата.

- Ой, что ж сам не идешь? – сказал с издевкой Никита.

- Смеешься! Я так и понял, что ты пошутил. Да отец меня за такую выходку лишит наследства, а не только денег на карманные расходы.

- Знаю я твои карманные расходы, - улыбнулся Никита. – Помню, когда ты за месяц прокутил деньги, предназначенные на учебу за границей, что пришлось бежать из дома от отцовского гнева…

- Ну, это все в прошлом, ты ж понимаешь, приятель, я образумился, - сказал Антон весьма миролюбиво.

- Ой ли?!

- Да ладно тебе, Никита! Че пристал как прошлогодний снег, ну потратил тогда малеха деньжат, отец не обеднеет…

Никита промолчал, пытаясь сдержать смех, который распирал его изнутри. Но не удержался и расхохотался.

- Че ржешь, как придурок! – сказал Антон, толкая приятеля в бок. – Впрочем, таким ты мне больше нравишься! Пошли в бар отмечать твое выздоровление от хандры.

- Друг спас друга! – сказал Никита, выходя уже за порог. – Постой, а как же работа? Надо же позвонить…

- Никуда твоя работа не денется до завтрашнего дня, - уверенно заявил Антон. Приятели направились в ближайший бар выпить за чудесное исцеление Никиты.

* * *

Особняк, куда попал работать Никита, поражал своими размерами и пугал своей роскошью. Кругом была позолота, лепнина, дорогие драпировки, бархат и атлас. Дополняли интерьер дорогая мебель и хрустальные люстры, фарфоровые сервизы, хрусталь и столовое серебро, картины в золоченых рамах и огромные зеркала. Да-а, в такой роскоши Никита еще не работал. Отрадно было ощущать себя в такой благостной обстановке, повелевая прислугой и следя за порядком в доме. Платили здорово, еды было валом, Никита отъелся и еще затарил дома все шкафы дармовой провизией. Жизнь показалось ему раем. Если бы не одно но!

Дочка олигарха – Мирабелла втюрилась в Никиту как кошка и не давала ему проходу. Татьяна узнала об этом от Германа и вконец рассорилась с Никитой, молодые люди в очередной раз расстались. Надо сказать, вначале внимание симпатичной хозяйской дочки ему очень льстило. Он ходил по дому с важным видом, следя за работой прислуги. Никита приосанился, и в во всем его облике появилось что-то царственное, манеры стали изысканными и речь напыщенной, еще чуть-чуть и он бы стал говорить «позвольте-с, господа!» Но потом ухаживания Мирабеллы стали настойчивее, она решительно вознамерилась заарканить молодого жеребчика, тут Никита взбунтовал, встал на дыбы и решил дать деру, невзирая на райскую жизнь и приличную зарплату. Дело в том, что Мирабелла была натурой вспыльчивой, самовлюбленной и капризной, как все избалованные дети. Детство у нее было тяжелое, в основном для ее родителей, так как свой характер маленькая Маша проявляла с пеленок. Это потом ее назвали на заграничный манер Мирабеллой. Верней сама Маша решила стать Мирабеллой. Она подумала, что так будет эффектней и это имя больше приличествует дочери олигарха.

Своего отца доченька тоже решила переименовать. Она считала имя Леонид очень скромным и непризентабельным для ее влиятельного отца, и стала называть его Леопольдом. Зная капризный и взбалмошный характер дочери, Суворов не возражал, чем бы дитя не тешилось, как говорится. Маша старалась подражать во всем дореволюционным аристократам, возрождая, так сказать, традиции так не разумно прерванные глупой февральской, а заодно и октябрьской, революцией. Девушка заставила купить отца княжеский титул, добро у отца денег была тьма, и на такую безделицу, как приобретение знатного титула, денег было предостаточно. Теперь Маша именовалась княжной Мирабеллой Суворовой. Выходило не плохо.