Холостяк

Никита шел на разговор с владельцем особняка с недовольной миной, понимая, что хозяин дома редко вызывает прислугу, чтобы сообщить ему хорошие новости. «Значит, будут ругать. Тогда за что? – думал Никита, подходя к кабинету. – Надо заранее подготовиться, чтобы знать, что ответить, чтобы не попасть впросак.» Никита подумал, что, возможно, Леопольду Измайловичу стало известно, что он, Никита, таскает продукты с барского стола и холодильника к себе в дом. Как запасливый хомяк, Никита решил натаскать побольше провизии в свой дом и заполнить ими свои закрома, потому что, как известно, деньги быстро кончаются, с работы тоже можно слететь, а продукты пригодятся, во всяком случае, не сдохнешь с голоду какое-то время. Парень вздохнул, он вспомнил, что вчера, когда он уходил домой с набитыми сумками, его видела горничная Софья. А накануне охранник Петя ехидно поинтересовался, что это он тащит домой из особняка, хорошо, хоть сумки не стал проверять, там как раз были припрятаны баночки с черной икрой, сыр с плесенью (дорогущий, зараза!), балык и бутылка элитного коньяка марки «Наполеон», тоже в хозяйстве вещь необходимая.

- Никита, мне говорили… - начал издалека Суворов.

- Что?! – обомлел Никита, понимая, что владельцу дома известно, что он воришка.

Хозяин медлил с ответом, строго взирая, буравил взглядом своего подчиненного, пытаясь проникнуть к нему в душу и прочитать потаенные мысли. В кабинете повисла тягостная пауза, слышно было, как тикают стрелки напольных часов. А для Никиты время остановилось, он готовился к худшему, к провалу, к тому, что его выгонят с позором, а еще хуже, ничего не заплатят, и он снова окажется безработным. В эту минуту Никита проклинал своего друга Антона Герасимова, втянувшего его в эту авантюру с работой дворецкого. «Ну, что поделаешь? - думал Никита, - ну, не рожден я служить дворецким! Нет у меня этой жилки. Правда, одному я научился, все дворецкие и управляющие любят приворовывать. Да, но это не от хорошей жизни». Никита вздохнул и покаянно опустил взор. Леопольд Измайлович остался доволен произведенным впечатлением на своего подчиненного. Суворов поинтересовался, как Никита относится к его дочери, и, правда ли, что между ними роман. У Никиты отлегло от сердца, он оживился и стал расхваливать хозяйскую дочку, называя Мирабеллу «красавицей, умницей и сущим ангелом». Суворов размяк, суровость мгновенно слетела с его лица. Он разрешил Никите сесть в кресло и протянул ему бокал с коньяком. Чокнувшись, Леопольд Измайлович дружелюбно улыбнулся и сказал: «Будем здоровы, зятек!» От этих слов Никита поперхнулся и закашлялся. Суворов ласково на него посмотрел, сказал: «С кем не бывает!» и отпустил с миром. После этого разговора Никита занервничал по-настоящему, мечтая о том, что лучше бы его уволили с позором, чем жениться на не любимой. Никита решил сбежать, но бдительная Мирабелла его опередила.

Вначале Мирабелла окружила Никиту вниманием и комфортом, делая ему изысканные подарки, в виде дорогих часов и золотых запонок с бриллиантами. Никита пробовал вежливо отказаться от подарков, понимая, что принимая их, продает свою будущую свободу. Но Мирабелла ласкаво улыбалась Никите и говорила, что «это сущие пустяки, безделушки, ни к чему не обязывающие.» - «Хотелось бы верить!» - думал Никита, чарующе улыбаясь хозяйке дома. Он старался быть вежливым с Мирабеллой и очень внимательным, чтобы не попасть в сети, ловко раставленные ею.

Хуже того, Никита заметил за собой слежку, когда он выезжал из особняка в город, вокруг него постоянно вились какие-то подозрительные типы, очень похожие на шпиков. Это явно были то ли сыщики, то ли тайные агенты полиции, нанятые для слежки за Никитой неугомонной Мирабеллой. Весь его маршрут по городу отслеживался по минутам. Никита понял, что с каждым днем ему сбежать от Мирабеллы становится все труднее. Тогда он решился на отчаянный шаг. Один раз после обеда выйдя в сад погулять и подышать свежим воздухом, как он сказал чересчур подозрительной горничной Софье, Никита договорился с садовником, добродушным стариком Палычем, за несколько бутылок рома, что тот вывезет его в своем фургоне в город. Но бдительная охрана предупредила побег, фургон догнали по дороге, Палыча уволили за предательство, а строптивого бунтаря поселили в особняке, усилив охрану.