Холостяки умирают одинокими : Детективные романы

— Не желаю тебе отвечать, — упорствовал Пэттон.

— Значит, не желаешь? — сказал Селлерс. — Тогда считай, что это мой вопрос и изволь отвечать.

— Да, держали, — ответил Пэттон.

— Ладно. А кто был вашим клиентом?

— Мы не обязаны сообщать.

— Думаю, ты ошибаешься.

— Нет.

— Для твоего сведения, — предупредил Селлерс, — все это теперь завязано на убийстве.

— На убийстве! — в ужасе воскликнул Пэттон.

— Ты меня слышал.

— Кого убили?

— Картера Холгейта. Что знаешь о нем?

— Он… в общих чертах… Он проходил у нас по одному делу. — Пэттон теперь тщательно подбирал слова. Было видно, что он напуган.

— Итак, — продолжал Селлерс, — у меня есть основания считать, что установление личности вашего клиента может иметь значение для следствия. Поэтому я хочу знать, кто ваш наниматель?

— Минуту, — попросил Пэттон, — дайте посмотреть материалы.

Он подошел к шкафу с папками, достал одну, открыл, перелистал, вернул папку на место и остался стоять, нахмурившись.

— Мы ждем, — напомнил Селлерс. — И для твоего сведения, полиции нравится, когда частные детективные агентства проявляют чуть больше желания сотрудничать в делах об убийстве.

— Много ли делают для вас «Кул и Лэм»? — спросил Пэттон.

— Все, о чем прошу, — ответил Селлерс и, ухмыляясь, добавил: — И даже больше.

— Хорошо. Я скажу вам, — начал Пэттон. — У нас был «телефонный клиент», то есть дела велись по номеру телефона в Солт-Лейк-Сити. Деньги за наши услуги пересылались нам наличными. Нашему агентству было поручено о всех событиях немедленно сообщать по телефону. Любому, кто ответит.

— И вы не поинтересовались, кто стоит за номером? — спросил Селлерс.

— Разумеется, поинтересовались, — сказал Пэттон. — Не такие уж мы наивные. Это был номер гостиничных апартаментов, снятых неким Оскаром Боуманом. Про этого Боумана никто ничего не знает. Он уплатил за отель на месяц вперед. И это все. Когда мы звонили насчет инструкций, отвечал то мужской, то женский голос. Дорис Эшли была под нашим наблюдением около недели. Точнее, мы держали под наблюдением ее квартиру, а еще точнее — ее машину, стоявшую у дома. Когда она уезжала или приезжала, мы засекали время. Когда в поле зрения появился Лэм, мы сообщили, а когда он установил с девушкой контакт и поднялся с ней в ее квартиру, мы тоже сообщили. Нам было приказано все бросить, послать по почте отчет и немедленно прекратить операцию.

— Отчет отправили в апартаменты отеля в Солт-Лейк-Сити? — спросил Селлерс.

— Нет. Послали в Колинду. На почту, до востребования, Оскару Боуману.

— Черт побери! — выругался Селлерс. — А что насчет гонорара?

— Мы получили аванс наличными почтовым переводом. Имеется остаток в пользу клиента. Нам было велено забыть о нем и закрыть дело.

— Иными словами, — подытожил Селлерс, — когда всплыл Лэм, они ударились в панику и убрались?

— Не знаю, — ответил Пэттон. — Все, что знаю, я тебе выложил.

— Кто приказал закрыть дело, когда ты звонил? С кем ты говорил — с мужчиной или женщиной?

— Отчетливо помню, что разговаривал с женщиной.

— В таких делах, сержант, они, скорее всего, подстраховались, — вылез я.

— Что ты имеешь в виду?

— Он мог попросить ее подождать минутку и тем временем включить магнитофон. У них где-то имеется запись разговора.

Селлерс взглянул на Пэттона.

— Чтоб тебя черти забрали, — процедил сквозь зубы Пэттон, глядя на меня.

— Когда-нибудь так оно и будет, — заметил Селлерс. — А пока меня интересует, есть ли у тебя запись разговора.

— Есть.

— Давай послушаем.

— Если настаиваешь, то можешь послушать. А Лэму не дам. Мы не обязаны раскрывать своих агентов конкурирующему агентству, особенно когда этот малый фигурирует в деле и…

— Ты прав, — согласился Селлерс. — Я настаиваю. И хочу сам докопаться, что к чему. Дональд, ступай погуляй. Когда понадобишься, я знаю, где тебя найти. Но не вздумай меня надуть! И не пробуй удрать из города.

— Значит, он подозреваемый? — оживился Пэттон.

— Значит, подозреваемый, — подтвердил Селлерс. — И еще до того, как я разберусь с твоими архивами и досье, не исключено, что Кроха еще больше вляпается в дело об убийстве.

Пэттон стал сама любезность.

— Проходи, пожалуйста, сюда, сержант, — пропел он. — Сейчас достанем запись разговора. Для твоего сведения — разговор записан полностью, от слова до слова. То есть наше сообщение о том, что в кадре возник Дональд Лэм, и приказ немедленно прекратить наблюдение, закрыть дело, направить итоговый отчет в Колинду, на почту, до востребования Оскару Боуману, и оставить себе весь остаток гонорара… Все записано на пленку.

Селлерс вынул сигару изо рта.

— Исчезни, Кроха! — приказал он. — Я свяжусь с тобой, когда понадобишься… и, может быть, черт побери, быстрее, чем думаешь. Так что если есть какие дела, поскорее закругляйся.

Я доехал на такси до нашего агентства «Кул и Лэм», поднялся на лифте, толкнул большую стеклянную дверь, вошел в приемную, кивнул сидевшей за коммутатором девушке и попросил:

— Подожди минутку говорить Берте, что я здесь. Мне нужно…

— Но она, мистер Лэм, просила сказать немедленно, как только вы появитесь.

— Ладно. Скажи, что иду.