Холостяки умирают одинокими

– О’кей, сержант.

Дверь закрылась.

Рэнсом мотнул головой и сказал Селлерсу:

– Так я и полагал. Мокси Мелон – тот самый адвокат. Кроме всего прочего, он в дружбе с губернатором.

– При чем здесь губернатор?! – возмущенно спросил Селлерс.

– Ты слышал, что сказал Лэм? – поинтересовался Рэнсом. – Ты находишься в Аризоне. Тебе придется добиваться решения о высылке.

Лицо Селлерса потемнело.

– Когда я разберусь с этим типом, его самого потянет обратно в Лос-Анджелес, и еще как потянет!

– Разбираться – разбирайся. Только не в этом штате, не в этом городе, не здесь и без меня, – заявил Рэнсом. – Я тут живу, а ты нет.

– Подожди-ка, – сказал Селлерс. – От разговоров при этом типе делу один вред.

– Что ж, давай выйдем, – согласился Рэнсом, – только текст останется прежним.

– Снимите с меня наручники, – потребовал я. – У меня уже запястья болят.

– Не страшно, – ответил Селлерс, открывая дверь, и вышел.

Рэнсом совсем не злобно взглянул на меня и сказал:

– Мы ненадолго. – И тоже вышел.

Ждать пришлось с полчаса. Селлерс и Рэнсом вернулись в обществе незнакомого мужчины. Он был невысок, коренаст, обладал внешностью компетентного человека, а также немалым весом, с которым, однако, легко управлялся.

– Привет, Лэм, – сказал он. – Я – Мокси Мелон, адвокат. Ваша приятельница Элен Кортис Харт наняла меня защищать вас. Вас задержали на основании лос-анджелесского ордера. Вас обвиняют в убийстве. Держитесь. Ничего не говорите, даже который час. Секретарь губернатора по уголовным делам назначил неофициальное слушание на завтра, на десять утра… Речь идет об убийстве, поэтому я не смогу пока освободить вас под залог. Вам придется посидеть до завтрашнего утра в камере. Не бойтесь. Не важно, что они говорят. Они ничегошеньки не сделают… Губернатор не намерен выдавать вас, если обвинение голословно.

– У нас такое обвинение, – заявил Селлерс, – вы просто диву дадитесь.

– Полный вперед, – ответил Мелон. – Только не распускайте руки и не прикасайтесь к парню.

– Кто об этом говорит? – воинственно отреагировал Селлерс.

– Я говорю, – принял вызов Мелон. – Если здесь у вас есть состоятельные друзья, обратитесь к ним, потому что через тридцать минут на вас будет выписан ордер по обвинению в физическом насилии. Вам придется внести залог, чтобы остаться на свободе. Когда я окончательно уясню себе характер нанесенных Лэму травм, мы предъявим вам гражданский иск на десять тысяч долларов. Ударьте его еще разок, и заплатите двадцать тысяч плюс пятьдесят тысяч за нанесенный ущерб.

Лицо Селлерса побагровело.

– Ах вы… Да я…

– Успокойся, держи себя в руках, – вмешался Рэнсом.

– Давайте, давайте, – подзадоривал Мелон.

– Успокойся, – повторил Рэнсом. – Этот парень был в колледже чемпионом по боксу.

Две-три секунды Селлерс и Мелон в упор смотрели друг на друга. Потом Селлерс небрежно бросил:

– Приезжайте в Лос-Анджелес, когда будет настроение.

– Я там бывал, – ответил Мелон, – и город мне не по душе. Кстати, у вас что, уже в привычку вошло избивать заключенных?

– Нет, у нас не вошло в привычку избивать заключенных, – возразил Селлерс. – И у нас есть спортивный зал.

Мелон усмехнулся:

– Здесь тоже неплохой спортивный зал. Может, спустимся?

– Потише, Селлерс, – предостерег Рэнсом.

Селлерс с высокомерным видом покинул комнату. Рэнсом последовал за ним. А я обратился к Мелону:

– Добудьте рекламную брошюру фирмы «Солнце, воздух и вода» в Палм-Спрингс…

Дверь отворилась, и заглянул Рэнсом:

– Пожалуйста, сюда, мистер Мелон.

Они вышли. Через десять минут Рэнсом снова вернулся. Он снял с меня наручники и сказал:

– Пойдем со мной, Лэм.

Меня отвели в тюрьму и зарегистрировали. Я просидел в камере всю вторую половину дня, ночью урывками спал, а в семь утра тюремщик одолжил мне бритву. В девять тридцать меня усадили в машину. В десять я уже находился в большой комнате с высоким потолком – нечто вроде зала для судебных слушаний.

Через несколько минут в комнату торопливо вошел мужчина лет тридцати с кейсом в руках. Он забрался в кресло за высоким столом. Дверь отворилась, и друг за другом вошли сержант Селлерс, Бернис Клинтон, Мокси Мелон и последней – Элен Харт. Взглянув на меня, она ободряюще улыбнулась.

– Итак, начинаем, – объявил мужчина за столом.

Он повернулся ко мне и представился:

– Я – Харви С. Филмор, секретарь губернатора по кассационным делам и вопросам перемещения. Мне сообщили, что обвинение против вас ложно. Обычно мы не рассматриваем свидетельские показания, но на сей раз отступим от правил. Предупреждаю, слушание неофициальное. Вам слово, сержант Селлерс.

Селлерс поднялся:

– На побережье, в мотеле «Плавай и загорай» был убит Герберт Джейсон Даулинг. По ряду признаков преступление совершил субъект, подглядывавший за женщинами в окна. Судя по всему, Даулинг поймал его с поличным, а тот попытался скрыться.

– Как насчет доказательств? – поинтересовался Филмор.