Холст

«Двадцать девятого сентября 2007 года, в 17 часов 37 минут в доме номер 23 по улице Строителей прогремел взрыв в крайнем подъезде в квартире на пятом этаже. В результате взрыва были разрушены все несущие стены этой квартиры. Это привело к обрушению всех десяти этажей в подъезде. Под завалами оказались все жители, которые в момент взрыва находились дома. На место прибыли поисково-спасательные службы города, пожарные, несколько бригад скорой помощи. Из-под завалов удалось извлечь семерых людей, из них трое – дети. С различными травами все они были доставлены в больницу. Василий Журавлев, сын Сергея в возрасте девяти лет, с обширными рваными ранами и множественными переломами был доставлен в реанимацию в тяжелом состоянии. Ребенок был без сознания. Спустя три дня хирург Денис Валерьевич единолично принял решение об ампутации нижних конечностей для снижения риска заражения крови. Ребенок пролежал под завалами несколько часов с зажатыми бетонным обломком ногами в фекальной луже. Рядом с ним были разрушены канализационные трубы. Все содержимое труб выливалось наружу, образовав целое озеро. Операция была проведена успешно.

Поиски других жильцов подъезда продолжались трое суток. Но живых спасателям больше не удалось извлечь. Среди погибших числится Мария Журавлева. Ее тело нашли на третьи сутки после разбора завалов. Василий Журавлев, не приходя в сознание, спустя три дня после проведенной операции скончался».

Юля перевернула первый листок и прочитала записку, которую написал Мансур. Все это время Сергей слушал, не перебивая ее. На его лице все время оставалась все та же запуганность.

«Юлия, я не так долго знаком с Сергеем. Я познакомил его со своей дочкой. Он должен был нарисовать ее картину. Всю нашу прогулку, да и во всех наших телефонных разговорах он неоднократно упоминал о жене Марии и о Василии, которые находятся дома и ждут его. Часто он рассказывал истории об их недавних совместных походах. Во время нашего знакомства на нашей встрече он невзначай высказался относительно защиты законов, о том, что ему не помогли в какой-то случившейся с ним беде. В его глазах я увидел знакомую мне потерянность, отчужденность от мира и большое горе. За долгое время работы прокурором я много таких взглядов навидался. Люди с такими глазами часто совершают необдуманные поступки вплоть до нанесения вреда здоровью. И я взял на себя смелость навести о нем справки.

Моя помощница хорошо постаралась, и в ваших руках находится краткая справка. Психиатр Иван Федорович, у которого он наблюдался, сказал, что Сергею поставлен диагноз посттравматическое стрессовое расстройство, и уточнил, что он страдает подменой реальности. Я написал это письмо и передал вам собранные документы, потому что считаю, что ему еще можно помочь, можно предотвратить какие-то необдуманные поступки, которые могут навредить ему и другим. Поверьте, я знаю, о чем говорю. Я бы ему сам все объяснил, но люди в таком состоянии, как Сергей, не будут слушать меня, чужого человека. Здесь нужны близкие люди. Еще раз извините, что не смог лично вам все передать. Мансур Рустамович».

Юля, дочитав записку прокурора, вложила листок обратно в папку и положила ее на колени Сергея. Его глаза, наполненные страхом и громадными каплями слез, смотрели куда-то в невидимую даль. Он молчал, периодически громко сгладывая образовавшийся в горле комок. Нависшую тишину никто не мог, да и не хотел, нарушить. Иван что-то шепнул Александру, после чего Саша поднялся по правой стороне лестницы, стараясь не задеть Сергея.

– Прими эту таблетку, – Иван достал из кармана препарат, который ранее выписал Сергею. Он присел, чтобы его глаза были на уровне пустых глаз Сергея, – Сейчас Александр принесет воды.

Саша к этому времени спускался по лестнице. Он из-за спины передал стакан Сергею. Прошло несколько минут, пока тот разжал сцепленные вокруг коленок руки и потянулся за стаканом.

– Я хочу пройти в дом. Саш, помоги встать, – Сергей протянул Саше руку. Саша подсев подставил свое плечо, на которое оперся Сергей. – Пойдемте, я вам сейчас докажу что вы ошибаетесь. На кухне сидит Мария, а в комнате Васька играет в приставку.

– Милый, – воскликнула Юля. Она обняла его, а его голову прижала к своему плечу, как мамы прижимают своих новорожденных детей к себе, – милый мой Серёженька. Все это правда, – прошептала она ему на ухо, – я сейчас с тобой рядом, всегда была. Никогда, слышишь меня, я никогда тебя не покину. Ну, давай, пойдем в дом!

Опираясь на Александра, Сергей прыгал со ступеньки на ступеньку, останавливаясь на каждой. Нельзя точно сказать, почему он останавливался на каждой и пронзительным взглядом всматривался во входную дверь дома. Возможно, Сергей хотел растянуть время до подтверждения слов друзей. Возможно, его тело резко стало таким тяжелым, что его было сложно поднимать вверх. От прыжков градины слез разлетались в разные стороны и вдребезги разбивались о деревянную лестницу. Юля и Иван с опущенными головами поднимались по лестнице следом.