Холст

– Он цел и невредим. Только я после этого случая получил по самое «нехочу». В общем, у этих отморозков ничего не получилось. Как только один из них приложили нож его к его горлу, их сразу повязали. Приставленный к прокуроруотрад спецназа быстро обезвредил преступников. Ох как я тогда обрадовался. Мое самомнение зашкаливало. Я уверовал, что моя персона тоже защищена службой безопасности, и что за мной попятам ходит спецназ. Я ведь такой же прокурор, ничем не хуже, даже лучше. Это я тогда так думал, после того как узнал о нападении. И знаешь? Моя мания преследования улетучилась, пропала. Излечился. Перестал принимать таблетки. Все вдруг стало хорошо и безопасно. Ха-ха-ха.

– Так это же хорошо. Или я чего-то не понимаю?

– Я же говорю, я тогда так думал. Мне даже ума не хватило разузнать, почему тогда появился спецназ. Я был полностью поглощен моими грезами о собственной неуязвимости. В общем, моя связь с реальностью улетучилась вместе с моей манией преследования. Дальше я жил как этот сурикат под сеткой, уверенный в том, что она всегда защитит меня. Вот я и говорю, в моей жизни появилась эта самая сетка.– Мансур поправил положение рук, прижал голову дочери ближе к телу, чтобы дневной свет не заливал ее глаза. Его глаза тоже выдавали усталость. Впрочем, усталость чувствовалась на лицах многих взрослых, проходящих с детьми в сторону выхода из зоопарка. Все расставленные скамейки по обе стороны дорожки были заняты. Это и не удивительно, ведь возле каждой скамейки росло высокое ветвистое дерево, которой отбрасывало не менее массивную, прохладную тень.

– Может, по шашлыку? Весь день ничего не ели. На одном мороженом далеко не уйдем. – Сергей оценивающе пробегал взглядам по очередям, в попытках отыскать самую короткую из них. Мансур следом за Сергеем тоже всматривался в толпу людей, которые стояли в очереди в сторону взмывающего в небо прямого столба дыма, – Вы посидите здесь в тенечке, я сбегаю.

– Ух ты, я и не заметил. Глянь-ка, Сергей вон туда, точно как у меня на работе, – смеясь, сказал прокурор, кивая головой на два вольера, которые располагались через дорожку. В одном находился гепард, а в следующем за ним – рогатый козел. – Как тебе такое понравится?

– Ну, такая ситуация мне очень знакома. Если вы сурикат, то я точно этот козел, – с грустью вздохнул Сергей.–Ну, точно, без рогов вылитый я.

– Стоп! Вы о чем, Сергей? Наверное, мы подумали о разном, – Мансур почувствовал себя виноватым, заметив вдруг резко поникшее лицо Сергея. Он продолжал уже как весельчак, наполненный задором.– Видишь, напротив гепарда и козла люди жарят и с удовольствием поедают мясо. Бедный козел. Рядом живет хищник, который может его слопать за милую душу, если бы не клетка. А с другой стороны люди, которые на его глазах едят его собратьев. Каково ему, интересно?

– Каково, каково, – озлоблено ответил Сергей, – хреново ему. Поэтому он забился в дальний угол и жует свою солому. Что ему еще остается-то, рога ему тут уж никак не помогут.

– Тс, тихо! Чего ты завелся-то? Что творится в твоей голове? То на остановке орешь на людей, то на весь пляж кричишь и вот сейчас озлобился. Я же шутейно. А ты все чересчур всерьез принял. Только громко не возмущайся, дай Азалии поспать.

– Извините, сегодня сам не свой, – шепотом оправдывался Сергей.–Пару лет назад я был в такой ситуации, никому не пожелаю находиться между молотом и наковальней, как этот козел. Бюрократы чертовы втоптали меня в землю, и глазом не моргнув. Они все это делали с такой же радостью, как эти вот люди с шашлыком в руках. А чиновники так и подавно. Какие я только пороги не обивал. Стелился перед каждым. А они на тебя как на мясо смотрят, как на козла отпущения. Как этот самый пятнистый. Говорю же, я самый настоящий козел, только без рогов, – в глазах Сергея блеснули слезы. Он сразу же отвернулся от пронзительного взгляда Мансура и начал глубоко вдыхать воздух, затем медленно выдыхать. Прохожий бы подумал, что мужчина делает дыхательные упражнения или что у него начался приступ астмы.

– Слушай, приходи ко мне в прокуратуру в понедельник. Может, я тебе смогу помочь. Возможностей-то у меня теперь много,

– Уже не надо, спасибо! Теперь вся моя жизнь– это моя семья. Мой сын Васька и прелестная Мария. Время ушло, ушли и проблемы. Мне большего и не надо. – Сергей отер глаза ладонями и громко выдохнул. Его лицо обрело уверенный взгляд,– ну так что, по шашлычку?

– Давай в другой раз. Азалия крепко спит, не хочется ее будить. Да и жена, наверное, наготовила вкусностей к нашему возвращению.

Стоило Сергею и Мансуру отступить от скамейки, как тут же ее заняла огромная семья из семи человек. На фоне веселящихся, громко смеющихся детей уставшие, осунувшиеся глаза матери и отца выглядели весьма трагикомично.