Хомячий магазинчик

Потом вытащил маленькую куколку — лилово-зеленого кошмарийца. Она выглядела в точности как большие мохнатые монстры, работавшие в Кошмарии.

— Возьмите домой частичку Кошмарии, — сказал Джонатан Озноб. Он прикрепил монстрика к ленте.

Я полез в карман джинсов за деньгами. Но Озноб лишь отмахнулся.

— Не надо платить сейчас, — сказал он, прищурив глаза за стеклами старомодных очков. — Ты расплатишься со мной в следующую нашу встречу.

Я забрал покупку. И уставился на него.

В следующую нашу встречу?

Что он имел в виду?

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

6

Я нажал на кнопку и выдавил в рот круглую оранжевую конфетку.

— Хочешь одну? Они кисленькие такие. — Я протянул «телефон» Лекси.

Она скорчила брезгливую мину и оттолкнула мою руку.

— Ты же знаешь, что от кислых конфет я блюю. Одна конфетка — и я все туфли тебе обрыгаю.

— Спасибо за откровенность, — сказал я и забросил в рот еще одну. После чего убрал «телефон» в карман футболки.

Был теплый, солнечный субботний день. Мы уже неделю как вернулись домой. Я встретил Лекси с занятий по теннису, и мы держали путь к моему дому.

На ней были белые теннисные шорты и шелковая серая жилетка поверх белой футболки. Ее волосы были до сих пор мокрыми после игры.

Мое внимание привлекла сине-красная неоновая вывеска над каким-то магазином. Она ярко мерцала даже на ярком солнце. «Хомячий магазинчик».

— Это новый зоомагазин? — спросил я.

Ответа я дожидаться не стал. Я рванул через дорогу. Двое старшеклассников на велосипедах вильнули, чтобы избежать столкновения. Они выкрикнули пару ласковых в мой адрес и погрозили кулаками.

Обожаю зоомагазины. Я нетерпеливо вглядывался в стеклянную дверь, но внутри ничего нельзя было разглядеть. Толкнув дверь, я вошел. Лекси спешила следом.

В магазине царил полумрак. Было жарко и душно. Пахло, как в амбаре. Соломой, землей и деревенской живностью. Медленно вращающийся потолочный вентилятор отбрасывал перед нами темные тени.

— Ой! — вскрикнул я, чуть не врезавшись в стеклянную стену. Я заморгал, давая глазам привыкнуть к полутьме.

Середину магазина занимала огромная витрина, со всех сторон остекленная. В одной из стеклянных стен находилась узенькая проволочная дверка.

Витрина была выше меня. Наверное, футов восемь в высоту. А шириной почти в весь магазинчик.

Из-за стеклянных стен на меня таращились глаза. Дюжины крошечных черных глазок. Витрина оказалась вольером! А внутри копошились сотни хомяков.

Хомяки тыкались носиками в стекло, тараща глаза на нас с Лекси. За ними другие хомяки пробирались через деревянные стружки, покрывавшие пол вольера.

Что это за странное поскрипывание? Это хомячьи колеса. Их было восемь или десять, хомяки крутились в них, заставляя вращаться и скрипеть. Хомяки жадно ели из длинного ряда кормушек у задней стены. Иные бегали по длинным, извилистым пластмассовым трубам. Какой-то хомячок-здоровячок пытался вскарабкаться по стене. Двое хомяков боролись в кормушке.

— Лекси, да тут прямо хомячий цирк! — сказал я.

Она прижала ладони к стеклу и заглядывала внутрь.

— Ты хотел сказать, хомячий город! — сказала она. — Этот вольер больше моей спальни!

— Они просто прелесть, — сказал я. — Смотри, как морщат носики.

Она двинула мне локтем:

— Эй, смотри, какие прикольные передние зубки. Вон тот просто вылитый ты, Сэм!

— Ха-ха, — отозвался я, пихнув ее в ответ. — Странный какой магазинчик. Ни собак, ни птичек… Одни хомяки. Сотни хомяков.

— Смотри. Вон тот морковочку нашел, — показала Лекси. — А тот бурый здоровяк ждет, когда этот ее уронит. Готовится к прыжку. Очуметь!

Я смотрел, как симпатичный серенький хомячок бегает в колесе. Поскрипывание колеса было единственным звуком в магазинчике, не считая гудения вентилятора.

— Родичи не позволяют мне завести собаку, — сказал я. — Сначала я, мол, должен доказать свою ответственность.

— Будто я не знаю, — сказала Лекси, глядя в вольер. — Сэм, ты мне это тысячу раз говорил!

— Но, может быть, они разрешат мне завести хомячка, — сказал я. — Хомячка не нужно выгуливать. С ним не шибко много возни.

Лекси хотела ответить. Но вместо этого разинула рот, не издав не звука. Ее глаза выпучились.

Обернувшись, я проследил за ее взглядом. И ахнул, когда, вглядевшись в полумрак, увидел, на что она смотрит.

Огромный хомячина — просто гигантский, выше нас с Лекси! — вылез из-за вольера. Он шел на двух ногах, странной, шаркающей походкой.

Его стеклянные глазищи — размером с теннисные мячи! — глядели прямо перед собой. Огромные передние лапы болтались вдоль раздутых боков. Ветерок потолочного вентилятора ерошил его мех.

Он повернулся. Он увидел нас!

Тихо топоча огромными лапами, он устремился прямо к нам!

7

— Нет! — вырвался у меня пронзительный возглас.

Огромные глаза чудища не моргали. Они таращились на нас с Лекси, мрачно поблескивая.

Гигантский хомяк шел через мельтешащие тени, отбрасываемые потолочным вентилятором. Мы с Лекси попятились к вольеру. И смотрели, как он медленно приближается, шаг за шагом.

А потом он поднял свои белые передние лапы и снял с себя голову.

Мы с Лекси покатились со смеху.