Хомячок в наследство

— О, — обрадовался Энд, — так ты тоже мою обожаемую тещу, дай Мать-Природа ей здоровья, что б она еще раз замуж вышла и свалила от нас, гадюкой считаешь? Но я не об этом. Проблемка у меня, ведьма. Очень неприятная, — он залился румянцем и кивнул вниз. — Покраснело и чешется.

— Ну, насколько мы видим, твои яйца чисты и даже ничего так на вид, вполне аппетитные, — спошлил Зяма.

Я страшная, грозная ведьма, мне стыдиться не полагается. Но щеки все-таки потеплели.

— Да не эти, — всплеснул руками рыбак. — Мои, родные. — И вцепился в завязки от портов: — Хочешь покажу?

— Жажду, — мрачно сказала я. — Знахарю покажешь. В Веселых Волнушках.

Энд аж затрясся и побледнел. Убойный рыбный аромат, вызывающий у окружающих слезу, только усилился, распугивая мошкару.

— Нельзя мне к знахарю! Если теща прознает, все одна дорога останется — в колодец.

— Вот ты злыдень, — умилился фамильяр. — Воду всей деревне же потравишь. Лучше в лес иди, только высоко не вешайся. Волков заодно покормишь.

— Сознавайся, — наставив палец на рыбака, строгим тоном приказала я, — с кем гулял от жены?

— Да как можно! — обиженно засопел мужчина. Прямо храмовый радетель в доме терпимости. — Я женку люблю. Даже тещеньку терплю, а сколько раз было желание ее вместе с сетью в речку бросить!

Тут я согласна, высшая степень привязанности к супруге — не пытаться убить Морику. Даже у меня нет-нет да проскакивают кровожадные мысли. Баба она склочная и желчная. Гадостями засыплет по самые уши, а потом овечкой кроткой прикидывается, когда оппонент не выдерживает и отвечает ей в таком же духе. Дальше следует сцена со стенаниями и слезами, а местные кумушки тебе в спину еще долго будут плеваться.

— Моешься часто? — я выразительно потянула носом.

— Каждый день, — оскорбился Энд.

— А целиком? — подозрительно уточнил Зяма.

— Ну, я же в речку постоянно захожу, — смутился товарищ. — Мне хватает.

— Я этого не слышал, — простонал фамильяр и решил спрятаться у меня за косой, щекотно перебирая лапками. — Иви, прочти им, что ли, лекцию о чистоте.

— Не поможет, — со вздохом призналась я. — Проще настойки делать. Сейчас принесу. Только все равно придется несколько дней подряд мыться. С мылом. А иначе раздражение перейдет в заражение. А следом и ампутация.

— Ась? — хлопнул ресницами рыбак.

— Ножом чик и все, — охотно пояснил ему Зяма.

 К операции по спасению животных от ведьмы (или меня от Сигизмунда) было решено привлечь жену безвременно запившего. Женщина только виновато прятала глаза, пока я отчитывала ее за выведение из строя местного животного знахаря. Я понимаю, что привыкшие обходиться подручными средствами жители Бздыжников во всем полагаются на универсальное лекарство — самогон. Но не прикладывать же его к любой болячке.

Монстрик у меня вышел на загляденье. Ката, жена нашего подопытного, взвизгнула и рефлекторно стала шарить вокруг себя рукой в поисках универсального средства от всех проблем — дубинки потяжелее. Даже Зяма оценил мою фантазию, назвав ее больной. Белка получилась немножко кривой, из-за этого ее глаза находились на разном уровне и косили. Ушки с облезлыми кисточками странно обвисали к кончику. Хвост вообще волочился за ней по земле.

Итак, мы с Зямой прильнули к щелям в заборе.

На крыльце дома с блаженной улыбкой расположился мужчина в одних портах. Он нежно, можно сказать даже любовно, обнимал бутыль. Приход белки он воспринял весьма по-доброму.

— Ути прелесть, — засюсюкал Серендил, пока фантом шатающейся походкой полз до него. — Какая красавица. В гости решила зайти?

Все, допился. Нам на ядоделанье рассказывали, что самая страшная отрава — это алкоголь. Большинство ядов убивает сразу, а он долго и мучительно. Но самое его коварство не в этом. Чем больше употребляешь, тем прекрасней кажется мир и люди вокруг. Сколько забавных историй было в Академии, когда первая красавица просыпалась в постели с прыщавым ботаником или, наоборот, наутро парень обнаруживал восьмипудовый подарок на соседней подушке. В общем, моя белочка пришлась пьяному по душе.

Тут подоспел и выход Каты. Женщина походкой от бедра проплыла мимо благоверного.

— Дорогая, — оживился Серендил, — смотри, какая лапочка к нам во двор забралась.

— Где? — Ката оглянула вокруг.

— Да вот же, — пьяница ткнул пальцем в фантом. — Белочка.

Его супруга недовольно поджала губы. И какая актриса пропадает в Бздыжниках!

— Тут никого нет. Видимо, с пьяных глаза показалась.

— Как нет? — удивился мужчина.

— Иди проспись! — сердито прикрикнула она на мужа. — Уже белочки мерещатся! Фроська вот-вот отелиться! А наша ведьма в животных не специалист! Вон, с Сигизмундом до сих пор договориться не может.

Я бы даже возмутилась. Наверное. Но бить в грудь и доказывать, будто ты на все руки мастер, чревато.

— О, ведьма! — обрадовался моему филею, откормленному на пирожках, мужской голос.

Следом раздался смачный звук подзатыльника.

— Куда смотришь, ирод? — грозно прошипела женщина. Я же не виновата, что щель для меня в заборе нашлась только на уровне талии. — Не видишь, что ли, человек делом занят, а не прохлаждается.