Хомякус советикус-1.1

– Что случилось – то, почему на работе почти не бываешь? Я же беспокоюсь.

– Мара, посмотри его, приехал никакой, только и сказал, что всё пропало, и он готов повеситься от безнадеги. Я оставлять одного боюсь, с женой его по телефону говорил, она в истерике, разводятся они, а причину не говорят.

Мы вернулись, за чашкой чая стала внимательно рассматривать парня, как бы его поднять, что бы посмотреть лучше, что скрыто столом. А, так попробую. Чуть напряглась, не привыкла препятствия учитывать. Препятствия отсутствовали, это мои привычки просто. Парень здоров, мелкие воспаления есть, но с этой стороны вроде бы проблем нет. Пожала плечами на вопросительный взгляд Федорыча.

Рассеяла взгляд, на груди у парня засверкал кружок. Шепотом спросила у Федорыча, что за украшение носит сын. Отец громко задает вопрос:

– Что за висюльку носишь на груди сынок?

– Это память, батя. Уже десять лет ношу по погибшему экипажу. Я тогда ещё в запасном составе был, а основной погиб почти весь. Нас посылали помогать разбираться после аварии.

У меня в голове всплыло: «Хиросима». Не понимая, от чего оно возникло, его и произнесла тихо. Парень встрепенулся:

– Да, «Хиросима», так её звали. Я там в одной каюте пятак нашел, проверил, излучения нет, медальон сделал в память о погибших.

Не обращая больше внимания на сынка, докладываю Фёдорычу:

– Он десять лет носит слабоизлучающий предмет непосредственно на теле, у него возможны изменения на генном уровне, надо изолировать медальон.

Фёдорыч подорвался, через несколько минут позвал обоих в сарай, где скрылся. Пришлось подхватить безучастного парня за плечо и тащить в сарай, где Федорыч расплавлял на горелке в плошке пару грузелов для удочек. В эту расплавленную массу и опустили пятак с цепочкой.

Парня отправили спать, а сами задержались у дверей дома.

– Его понаблюдать надо, выяснить, что подверглось разрушению: костный мозг, иммунная система или половая. Присмотри за ним, и я буду смотреть.

Уже собираясь выходить, заметила на вешалке длинный черный плащ. Попросила плащик в аренду до завтра. Фёдорыч просто свернул его, поясняя, что в нем сын приехал. Я забрала и из его дверей оказалась у себя в комнате. Плащ оказался шикарным для моих целей: объемный, плотный и с большим капюшоном. Есть теперь одежда для завтрашнего спектакля.

Утро субботы прошло обычным порядком, Леди ночью передала мне новый наговор, позволяющий не только легко перенести исцеление, но и сразу восстановить организм исцеляемого. На настоявшемся отваре я его и воспроизвела. Подобрала миску пострашнее и шагнула в полумрак прохода в цех, где в светлом углу пили чай участники спектакля.

С фантазией Витёк подошел к спектаклю: при моём появлении погас свет и зажглись свечи, футболист не ожидал такого шоу и замер, пришлось Витьку его вразумить затрещиной, тот пролепетал:

– Исцели ногу.

Не приближаясь, через Витька передала чашу. Болезный залпом выпил и отключился на стуле. Пока я сбрасывала тяжелый плащ, Витя уложил футболиста на топчан и я занялась им. Всё лечение заняло минут пятнадцать, подправила мениск, связки надорваны и воспалены, с костью покончили почти мгновенно, смещений нет, чуть нарастили, лишнее вывели. Как был он в гипсе, так и оставили, пусть дома ломает, заодно и увидит кровь и грязь внутри гипса.

Сели с Витьком допивать их чай, предупредила, спать он будет до четырех часов, в шесть у него поезд. К понедельнику попросила спецодежду достать по размерам. Чувствуя окончание разговора, Витёк вынес пять пачек долларов в банковских лентах. Деньги он всё равно проверил, они чистые, испанцы подъемные перевели по условиям договора, именно в валюте. А капитана они проверяют, но я права, нечисто там.

Я Витьку посоветовала дать футболисту для связи какой-нибудь телефон – спортсмены будут клиентами, а он – рекламой. Четыре пачки убрала в рюкзак, а последнюю подвинула к нему – твой гонорар за посредничество, двадцать процентов, партнер. Витек пытался отказываться, но я пресекла.

– Сотрудничество должно быть взаимовыгодным!

Посоветовала деньги беречь, скоро даже официальный курс подскочит. В понедельник в обед буду у них. В своей комнате оказалась в начале одиннадцатого, переоделась, собрала все продукты из холодильника для обеда и плащ, входила в дом Фёдорыча.

Сразу повесила на прежнее место пращ, в доме было пусто, на кухне всё выложила из котомок и поставила самую большую кастрюлю для свекольника. Пока мясо варится, стоит посмотреть на свой участок. Грузовичок был внутри участка, ребята преобразовали внешнюю изгородь. Появились своеобразные ворота для въезда, закрывающиеся на висящий замок, который выделил Фёдорыч, сам он тут же суетился, а его сынуля только наблюдал.