ХомоПоинт

Это не нравилось Парфёну, перепугало его. Малёшин разглядел кисть, потянувшуюся к его горлу. Грязные тонкие пальцы как высохшие ветки деревьев тряслись и неумолимо приближались. Только у деревьев не бывает толстых когтей, похожих на кошачьи, а у этих «веток» такие были. Полковник раскрыл рот и зашипел как змея. Парфён успел разглядеть на распухших дёснах острые клыки белые как снег, тонкие и острые. Малёшин хотел бежать, но не мог! Он не мог даже пошевелиться! По скованным мышцам текла не кровь, а горячий свинец, причиняя венам и жилам невыносимую боль. Дыхание перехватило, грудь спёрло, словно её стянули стальным канатом. Всё исчезло, померкло. Парфён ничего не видел кроме когтей и клыков, приближающихся к его горлу. Шипение полковника превратилось в адский шорох сыпучего песка в голове. Танкиста заполнило ощущение, что мозг высох за доли секунды, превратив сознание и все воспоминания в бездушный песок, который теперь с противным оглушающим шорохом ссыпался в черную воронку неминуемой смерти.

Хлопок выстрела прозвучал где-то очень далеко, уже совсем из другой жизни. Звук молнией пронёсся в голове, отзывался многократным гулким эхом. Перед глазами Парфёна вспыхнуло красное облако на фоне голубого неба. Кровавая дымка вылетела из башки офицера спецподразделений. Тело урода крутануло вокруг собственной оси, и он рухнул на землю, взмахнув на прощание когтистой культей. Танкист повалился на спину в противоположную сторону.

Прежняя жизнь возвращалась в сознание Малёшина не спеша. По бездонному синему небу плыли безмятежные облака, которым было совершенно всё равно, что происходит там внизу. Жирная муха прожужжала над лицом и улетела. Антонина всё ещё смотрела в снайперский прицел. А Егор со всех ног бежал на помощь своему товарищу. Парфён сделал голубоокий вздох, как будто только что вынырнул со страшной глубины. Хоть сознание возвращалось, оно не давало никаких ответов о том, что, чёрт возьми, произошло. Егор поднял танкиста за подмышки и оттянул от мёртвого тела спецназовца подальше. Усадил на землю, сам присел на корточки рядом.

— Что это за хрень была? — прохрипел Парфён, постепенно возвращаясь к жизни.

— Да мы толком ничего не поняли, — затараторил Егор, — всё так быстро произошло. Он плёлся, плёлся, потом бах! Одно мгновенье и он уже у твоего горла, готовый разорвать его зубами. Ты как?

Егор слегка пошлепал товарища по щекам. Парфён отмахнулся.

— Да всё, всё. Я в порядке. Они поднялись на ноги.

— Киношки говоришь? — возбуждено спросил Шама.

На его лице читался страх и изумление одновременно. Они подошли к телу полковника. Тот лежал на животе, вытянув руку вперёд, как-то неестественно вывернув, то, что осталось от белобрысой головы.

— Тонька ему полбашки снесла, — заметил Егор, осторожно переворачивая ногой труп на спину.

— Не трогай ты его, — шепнул Парфён.

— Не думаю, что он ещё опасен, — Егор пнул тело сильнее.

Трупак перевернулся, как тряпичная кукла. Левой стороны лица практически не было, пуля превратила его в кровавое месиво, в затылочной части было только небольшое входное отверстие. Всё трое с интересом разглядывали мёртвое тело. Егор даже присел.

— С виду человек как человек, только когти и клыки, как у хищного зверя, — анализировал Мельников.

Шама поражённый событием, молча разглядывал субстанцию из мозгов, остатков кожи косточек черепа и крови вместо лица полковника.

— Да он же улыбался когда шёл к нам, — медленно выговорил шаман, — типа «не бойся меня, я мирный».

Парфён разглядел кисть мертвеца с кривыми острыми когтями, только сейчас он понял, то, что он принял за грязь, была на самом деле запекшаяся кровь и кусочки плоти.

— Вот уродина, — еле выговорил танкист.

— Ты чего не стрелял то, Рембо? — усмехнулся Егор глядя на Парфёна, — субординацию побоялся нарушить?

— Сам не знаю, — пробубнил танкист, — он меня заколдовал как-то.

— Заколдовал! — захохотал Егор в голос, задрав голову к небу.

— Да иди ты.

Парфён поднял свой «АК» с земли.

— Я тебе верю, — прошептал Шаман в поддержку танкиста, но тот уже не слышал его.

Малёшин медленно тащился к «ЛуАЗу», усердно потирая ладонью лоб.

Глава 10

Часть 1

Береговое 17.Секретная лаборатория

Митник уселся в кресло и набил трубку табаком. Неспешно с удовольствием раскурил её.

— Неее дыыымии — словно пенопластом по стеклу пронёсся звук по лаборатории.

Старый профессор повернул почти облысевшую голову в сторону клетки с массивными прутьями.

— Тебя это раздражает? Что именно дым или табак?

Громадный почти под три метра монстр, cкожей словно до зеркального блеска отполированный металл, пристально смотрел на него чёрными как смоль глазами.

— Запах. Неее дыыымии — снова поскрипел монстр.

— Потерпишь, — хмыкнул старик, — табак — это последнее удовольствие, что у меня осталось. Хотя должен признаться, удовольствия я практически не получаю, скорее черпаю его инстинктивно из воспоминаний.

Профессор глубоко затянулся и выпустил в воздух несколько колечек из дыма.