Хомские тетради. Записки о сирийской войне

Мы уезжаем, по-прежнему всемером в одной машине. Некоторые перекрестки проскакиваем на бешеной скорости. Внезапно сворачиваем на какую-то улицу. Выходим из машины. Впереди слышна стрельба. Мы в нерешительности. Райед убегает. Я иду вперед до расположенного неподалеку блокпоста САС, стараясь держаться у стены, отгораживающей проспект, откуда доносятся звуки выстрелов — судя по звукам, до стреляющих метров тридцать. Абу Джафар и Омар оттаскивают меня, и мы бегом устремляемся по узким извилистым улочкам. Они узнали, что ранен какой-то человек, мирный житель. Мы приходим в маленькую, импровизированную больницу. Раненый, залитый кровью, лежит на операционном столе, ему стараются оказать первую помощь. Пуля попала в основание черепа. Он задыхается, плюет кровью. Его поднимают, чтобы кровь вылилась из гортани, Омар тем временем наговаривает текст, стоя перед камерой Абу Биляля. Жертва — молодой парень, он в полуобморочном состоянии, глаза дико вращаются, лицо все в крови. Его бьет крупная дрожь и рвет кровью. Но пуля вошла под таким углом, что мозг, скорее всего, не задет, и, возможно, у него есть шанс. Раненого выносят на носилках и кладут в такси, которое, яростно сигналя, тут же срывается с места. Пальба продолжается. Стрелок все тот же. Доктор говорит, что раненый парень может выжить, inch’Allah.

Появляется свидетель происшествия — взрослый мужчина в камуфляжной куртке, боец САС с блокпоста, что возле мечети Саид ибн Амир. У раненого, которого увезли, была сумка, полная медикаментов — он нес их своим родителям. Нам показывают сумку: это прозрачный пакет, там же и его удостоверение личности. Парня зовут Омар А., родился в 1985 году. Он переходил улицу, направляясь к посту Свободной армии, тут силы безопасности его и достали.

На подходе еще один срочный случай, даже два — мужчина и полная пожилая женщина. Ужасная сумятица. Женщине пуля попала в челюсть, она смотрит на меня выпученными, полными ужаса глазами. Ее усаживают, чтобы забинтовать. Рана глубокая, но, видимо, не смертельная. Мужчина ранен в левое плечо. Когда начинают осматривать рану, он прерывисто дышит, выкатив глаза, и судорожно вцепляется в руку Райеда.

Забинтованную женщину кладут на носилки, чтобы отправить в больницу. Здесь нет ничего, чтобы оперировать и извлечь пулю.

Мужчина в сознании, он тяжело дышит, но не жалуется, хотя ему очень больно. «Ничего страшного», — успокаивает доктор. «Вот нам привозили одного, так просто кусок мяса. От нижней части туловища ничего не осталось». Я оказался рядом с раненым и теперь тоже весь перемазан кровью.

Абу Биляль сидит, подперев голову руками, похоже, он в полном изнеможении.

Раненого, вместе с аппаратом для переливания крови, заносят в кузов грузовика, к самой дальней стенке. Рядом ложится еще один человек. Их не должно быть видно, иначе с постов снова начнут стрелять.

Нам хочется поговорить с доктором здесь, в его медпункте. Однако снова подъезжает машина, привезли еще один срочный случай. Ранение оказалось не очень тяжелым, и мы можем остаться. Сейчас 13.30, все только что описанные события уложились меньше чем в сорок пять минут.

Большинство раненых отправляют в госпиталь Баб-Сбаа, мы там вчера были. Однако частенько и там не оказывается необходимых специалистов. В этих случаях пациентов везут в Инша'ат или куда-то еще. В Баб-Сбаа врачи пребывают в большом расстройстве. Они не могут оставлять у себя раненых. Как только операция закончена, пациента приходится отправлять домой, часто еще под наркозом. Послеоперационный уход они обеспечить не могут.

Вошел какой-то человек и сказал: раненый по имени Омар А. - тот, которому было двадцать семь лет, — умер.

Наш доктор на самом деле санитар, moussaid fanni. Врачей в квартале не осталось, объясняет он. Аресты медперсонала приняли систематический характер, и все, кто смог, уехали. В более безопасные места, в деревню. «С самого начала событий они стали охотиться именно на врачей», — рассказывает санитар. Остальные подтверждают. На поясе у него висит пистолет.

Кто-то из присутствующих рассказывает нам еще о двух жертвах, все случившееся он видел собственными глазами. Ранили их не одновременно. Женщина проходила мимо мечети, как Омар А., и с заградительного поста (смешанного — shabbiha и силы безопасности) в нее стреляли. А часом раньше из мечети вышел мужчина, и получил пулю в шею. Он умер, когда его везли в медпункт. И теперь никто не ходит в эту мечеть — слишком опасно: стреляют беспрерывно. В день заходит три-четыре человека, не больше. Первый умерший был как раз из этих.

Тот, кто нам это рассказывает, мирный житель, обитатель этого же квартала.

А раненый в плечо свою пулю получил в другом месте, на одной из улиц в глубине квартала, за мечетью.

Нам объясняют: в зону действия shabbiha входит целый ряд улиц, на каждой — заградительный пост. С этих постов стреляют во все, что шевелится, будь то мужчина, женщина или ребенок.