Хомские тетради. Записки о сирийской войне

Заходит Абу Лаиль и предлагает вернуться в Карам-аль-Зайтун, чтобы посмотреть на убитых. Мои нервы так напряжены и я так измучен, что с трудом могу встать, не говоря уж о том, чтобы куда-то идти, а Райед, встряхнувшись, поднимается и говорит «Yallah». Из активистов идти не хочет никто, и Абу Лаиль срывается и начинает ругаться: «Иностранец готов идти, а вы не желаете? И вам не стыдно?» В конце концов один из них поднимается, и они уходят.

20 часов. Из мечетей доносится takbir. Я не знаю, что это значит. Слышатся выкрики «Allahu АкЬаг», этот клич скандируют хором, прерываемым стрельбой.

САС не отвечает на пальбу из крепости. Это не дает ничего, кроме бессмысленного разбазаривания боеприпасов.

По последней информации, убийцы перерезали детям горло, а на груди написали слово «АН». Если это так, то речь идет об откровенной попытке развязать межконфессиональную войну. Но это надо проверить.

21 час. Снова стреляют. Абу Биляль дает интервью по Skype.

21.15. Вернулся Райед. Троим детям перерезали горло, с остальными покончили, пустив им в упор пулю в голову. Двое детей выжили: трехлетний мальчик по имени Али и Газаль, четырехмесячная девочка, получившая огнестрельное ранение. Кроме них в живых из этой семьи остались двое взрослых: в момент происшествия они были на работе.[76]

Когда Райед туда приехал, состояние оставшегося в живых младенца опасений не вызывало, зато трехлетний мальчик был смертельно напуган и плакал не переставая: никто не мог его успокоить. Так или иначе, итог кровавой бойни кажется более тяжелым для выживших: мертвые уже ничего не чувствуют.

Жертвы были членами одной весьма многочисленной семьи, которая занимала два стоящих рядом дома. Семья суннитская, но жила на улице, населенной в основном алавитами. Убийство произошло не в Карам-аль-Зайтуне, как мы думали раньше, а в Назихине, в 15.30. Точное место нам показывают на фото, распечатанном из Google Earth: одна из улиц южнее мечети Баб-Дриб — там, где сегодня утром состоялись похороны мальчика.

По другую сторону проспекта — квартал алавитов, они же населяют и многоквартирные коробки, расположенные западнее упомянутой улицы.

Есть трое свидетелей происшествия, это соседи, которые видели, что убийцы прикатили на БТР, одеты были в военную форму, с черно-желтыми повязками на лбу. На повязках было написано «Ya АН!» — то есть, если верить сказанному, они были шиитами. Это вполне могла быть и провокация, направленная на разжигание розни между общинами. Свидетели утверждают, что через дыру в стене они видели конец кровавой расправы: как семеро убийц убивали детей. Когда преступники уходили, заградительный пост в конце улицы прикрывал их отход огнем.

Райед поговорил с одним из свидетелей, мужчиной лет пятидесяти-шестидесяти. И он не исключает, что этот человек на самом деле мог и не видеть происшедшего. Но трупы — это доказательство неопровержимое.

Рассказ опрошенного Райедом мужчины показался нам довольно бессвязным и не вполне достоверным, поэтому мы не стали использовать приведенные им подробности при подготовке статей для «Le Monde», оставив без внимания и деталь насчет «шиитской» надписи на головных повязках.

22 часа. «Аль-Джазира» утверждает, что САС захватила в Баба-Амре пятерых офицеров-иранцев, которые были снайперами. По телевизору показали бородатых мужчин, одетых в черное и показавших удостоверения личности, которые невозможно было рассмотреть на экране. Надо позвонить в телекомпанию, чтобы все проверить, а заодно и спросить, нельзя ли поговорить с пленниками.

Неделю спустя выяснится, что это видео — обыкновенная деза, запущенная, как мы поняли, Абдерразаком Тлассом. Пятеро мужиков и вправду оказались иранцами, но не боевиками, а инженерами, работавшими на электростанции в Хомсе и захваченными повстанцами. Документы, которые якобы должны были подтвердить их принадлежность к Корпусу стражей исламской революции, на деле оказались свидетельствами об освобождении от воинской обязанности. 2 февраля «Le Monde» напечатала об этой истории обстоятельный материал, написанный Кристофом Айядом.

Перестрелка возобновляется, даже более плотная и яростная, чем раньше. Слышатся несколько взрывов — один за другим. По звукам очень похоже на фейерверк.

Абу Биляль считает, что это обстреливают Баяду и Халдию. Взрывы приближаются. Судя по всему, это уже где-то в Баб-Сбаа. Активисты поддерживают между собой постоянную связь в сети и обмениваются информацией о происходящем в том или ином квартале.

Пальба не прекращается. Слышатся сильные и частые удары как будто молотом: видимо, на фоне непрекращающегося треска калашей и пулеметов в дело вступили противовоздушная оборона и артиллерия.

Абу Аднан объясняет, что это САС атакует полицейскую префектуру в центре города и блокпосты в Баб-Дрибе и Карам-аль-Зайтуне. Кроме того, повстанцы разбили БРДМ на улице Каир.